Подземно-минная борьба в Первой Мировой войне
(Западный фронт)

Часть 3. Британский сектор фронта. 1915-16гг.

1915 год.

Британцы  начали свои минные действия значительно позднее, нежели французы и немцы во французском секторе. Если во французском секторе подземно-минная война началась уже в ноябре 1914, то считавшийся в Англии самым авторитетным специалистом в области шахтного дела, гражданский специалист   и предприниматель Нортон Гриффитс (Norton Griffiths), который сумел убедить военного министра в том, что только он, Гриффитс в состоянии организовать минное дело,  прибыл во Францию лишь 13 февраля 1915. Т.е. когда французы и немцы уже вовсю обменивались минными ударами в Шампани и на хребтах Лез Эпажи и Бют де Вукуа в северной части Франции.
Высокомерные англичане даже не сочли нужным ознакомиться с уже накопленным опытом минных действий, безосновательно полагая, что Гриффитс наилучший специалист в  минном деле. Как покажут дальнейшие события, он действительно отличный специалист в деле прокладки подземных ходов, но никудышный тактик.

Следует заметить, что англичане с подачи Гриффитса в подземно-минных действиях попытались сделать ставку на привлечение к подземно-минным операциям фирм, работающих на армию по контрактам, и состоящих из гражданских рабочих-шахтеров, а не на армейских саперов.  В описаниях истории миной борьбы английские источники постоянно подчеркивают, что это было наилучшим решением, хотя в действительности это было вынужденным решением. Дело в том, что английская армия к моменту начала Первой Мировой войны комплектовалась не на основе обязательной воинской повинности, а  была контрактной. И хотя, англичане до начала войны уделили развитию методов и оборудования  для  подземно-минных действий достаточно много внимания, однако очень небольшая численность армии (существенно увеличить которую достаточно быстро не представлялось возможным вследствие отсутствия в стране обученных резервистов) привела к тому, что на всю армию имелось всего две саперные роты, знакомые с этим видом боевых действий. Иных инженерных подразделений было так мало, что они не справлялись с другими важными задачами инженерного обеспечения боевых действий. Проще говоря, вести подземную войну оказалось просто некем.

Нортон Гриффитс еще до выезда во Францию предложил Генеральному штабу сформировать 8 так называемых "туннельных рот" (Tunneling Company), Каждая такая рота должна была состоять из 5 офицеров  Корпуса королевских инженеров (т.е. офицеров инженерной службы) и 269 работников. Причем, рота должна состоять как из солдат, так и из гражданских рабочих. Персонал туннельных рот предполагалось обучать исключительно прокладке подземных туннелей и в небольшой мере  взрывному делу. Никакому другому военному и военно-инженерному делу их обучать не планировалось.

От автора. Достаточно очевидно, что, хотя в английской литературе это замалчивается, формирование туннельных отрядов только из рабочих, имеющих шахтерские навыки, сразу же натолкнулось на острейшую нехватку добровольцев. Это ведь только в книгах  все молодые люди рвутся на фронт и мечтают о подвигах и орденах. В действительности, таких идеалистов во все времена и во всех странах было очень немного.
Тем более,  из англичан того времени мало кто хотел воевать, да еще и на условиях простого найма как рабочих. Горные инженеры, имевшие хорошие доходы в Англии, отказались принимать в туннельных отрядах участие сразу и наотрез. Поэтому и пришлось обратить на укомплектование туннельных рот так называемые Территориальные Силы (т.е. ополченцев),  армейские полевые саперные роты с их же офицерами, слегка разбавляя их гражданскими рабочими. Достаточно сказать, что первая группа рабочих -туннельщиков, собравшаяся в Королевском Инженерном депо (вербовочный пункт) в Чатеме 19 февраля,   насчитывала всего 18 человек.

Тем временем, английским армейским саперам пришлось уже принимать участие в начинающейся подземно-минной войне. Приняв участок фронта от французских войск к югу от города Ипр (Ypres - город, расположенный на северо-западе Бельгии в провинции Западная Фландрия близ границы с Францией), англичанам пришлось принять и одну из первых французских мин, идущую к занятой немцами к высоте 60 у деревни Цвартилин  (Zwarteleen), что юго-восточнее Ипра. 17 февраля они взорвали в этой мине свой первый небольшой заряд ВВ, но без малейшего положительного результата. Немцы тут же ответили своей миной и захватили участок первой английской траншеи. Правда, контратакой пехоты британцам удалось восстановить положение.

Но уже 21 февраля 1915 немцы взрывают крупную мину возле Цвартилин. Взрывом было убито сразу 45 солдат и 10 офицеров 16-го уланского полка.

В середине марта немцы взрывают возле Цвартилин очередную мину, но неудачно. Взрывом был образован кратер 10-метровой глубины. Наряду с английскими траншеями была затронута и собственная. Поэтому, намечавшаяся германская пехотная атака не состоялась.

Подземные бои у деревни Сент Элой.
14 марта  1915 баварцы взорвали две мины  у деревни  Сент Элой (St Eloi) к югу от Ипра, захватили деревню, английские позиции, включая минную шахту и 10-метровый холм, названный британцами Насыпью (Mound). Немцы называли этот ориентир  Ламугаль (Lehmhugel ). После того, как в ходе ожесточенных боев британцы вернули себе деревню, Насыпь оставалась в немецких руках.
Британское минирование в это время все еще выполнялось  полевой саперной ротой, которая закончила две галереи и была сменена 25 марта 172-й туннельной ротой, целиком сформированной из ополченцев, и руководимой ополченческими же офицерами.
Месяц спустя после взятия Насыпи, немцы снова взорвали мину, создав очень большой кратер почти 40 метров  в диаметре. Это, однако, не повредило мины английской 172-й роты, идущей от подвала разрушенного дома.
К началу июля 1915 172-я туннельная рота подготовила две мины массой 635 и 680 килограмм и четыре небольших вспомогательных. Англичане, в отличие от французов  уже в 1915 году  стали использовать наиболее подходящую для взрывов в грунтах взрывчатку - аммонал (очевидно, исходя из опыта шахтных и карьерных работ в Англии еще до войны). Обе мины были удачно подведены под немецкие позиции, как утверждают английские источники. Однако, когда офицер 172-й туннельной роты обратился к начальнику инженерной службы 2-й английской армии генералу Глаббу (Glubb) с предложением использовать взрывы для последующей пехотной атаки, тот ответил, что пехота не располагает ни нужным количеством людей, ни боеприпасами. И что командование рассматривает предстоящие взрывы только как средство нанесения потерь немцам с тем, чтобы ослабить их.
10 июля 1915 обе мины были взорваны. И как пишет в своей книге историк Джонс, с большим успехом, не приводя, однако никаких конкретных результатов. Можно предположить, что эти две английские мины  не дали совершенно никакого результата. Во всяком случае, а тактическом плане.
Собственно, это подтверждает в своем письме в Англию  и второй лейтенант 172-й туннельной роты Уолтер Гарднер. Прежде всего, оказывается, основной целью этих мин был так называемый "дом снайперов", откуда немцы вели по англичанам очень эффективный снайперский огонь, а также участок немецкой траншеи. Преследовалась еще одна цель -  последствия взрывов должны были заболотить местность, что затруднило бы немцам ведение минных работ. 
В письме дано очень красочное описание зрелища взрывов, но из реальных результатов указано только разрушение участка германской   траншеи, который англичане даже не попытались захватить. И   похоже, что немцы знали об этих минах, поскольку в момент взрывания английских мин они взорвали  свою контрмину, уничтожив одну из четырех малых английских мин. Несложно догадаться, что баварцы своевременно отвели из траншеи своих солдат и подготовили запасную позицию.

24 июля англичане взрывают еще одну мину, и при этом допускают две  крупные   ошибки. Они ошиблись в расстоянии и кратер оказался на полпути между немецкими и английскими позициями. И англичане  не заняли немедленно после взрывов образовавшиеся кратеры. Зато баварцы сразу оценили подарок, и захватили его, т.к. он  существенно приблизил их к британским позициям. Кратер, вдобавок, оказался удобной точкой для того, чтобы начать ведение мин под английские позиции.

Схватка за высоту 60.
Высота 60 находилась  южнее города   Ипр вблизи западной окраины деревни Цвартилин. Высота  господствовала над местностью и обеспечивала прекрасные условия для наблюдения немцами позиций противника. Неизбежно, она должна была стать ареной ожесточенных схваток. Французы, занимавшие ранее этот участок фронта успели зимой 1915 подвести несколько мин к высоте 60 и произвести три безуспешных взрыва.

Поскольку формирование туннельных рот в Англии затягивалось, в минной борьбе у высоты 60 пришлось занять 1-ю Нортамберлендскую полевую саперную   роту (1st Northumberlan Field Company, RE) и по одной роте из 1-го и 2 го Манмоширских пехотных полков (1st Monmouthshire Regiment, 3rd Monmouthshire Regiment), которые относились к так называемым "территориальным силам"   (Territorial Force).
Из этих ополченцев затем была сформирована 171-я туннельная рота, ставшая первым специализированным подразделением для минной войны. Во главе роты был поставлен кадровый саперный офицер.

От автора. Можно сказать, что идея Нортона Гриффитса набирать в Англии по контракту   рабочих для подземно-минных работ   потерпела фиаско. Да и не только для для минных работ. Чтобы довести численность британского экспедиционного корпуса во Франции до требуемого уровня, военному министерству пришлось уже в начале 1915 года фактически прибегнуть к принудительному набору в армию. Сначала, министерство воспользовалось своим правом призвать лиц, состоящих в крайне малочисленном Резерве Британской Армии (British Army Reserve). В этом резерве числились лица, ранее служившие в армии и имеющие воинские звания. Затем пришлось призвать на действительную службу лиц, включенных в состава так называемых Территориальных Сил (Territorial Force). Проще говоря - ополченцев, которых, строго говоря, можно было ставить в военный строй только при вторжении противника в ту или иную местность метрополии. Но иного выхода у английского военного ведомства просто не было.

К середине апреля 171-я туннельная рота развила ранее начатые французами туннели в шесть мин, которые удалось подвести достаточно близко к немецким позициям. В каждую мину было заложено по 1.23 тонны взрывчатки (всего около 4.5 тонн). Было решено взорвать все мины  с 10-секундными интервалами. По замыслу Гриффитса  основным эффектом взрыва должна была  стать поднятая пыль, которая скроет наступающую английскую пехоту. Кроме того, спасаясь от падающих комьев земли и камней, немцы не смогут какое то время вести прицельный огонь.

17 апреля британцы взорвали одновременно все шесть своих мин.  Слева показана схема британской минной атаки 17 апреля 1915 года на высоту 60.

Взрыв был произведен в момент начала артподготовки по высоте 60. Последовавшая атака пехоты удалась и высота была захвачена. Однако, как выяснилось, в 450 метрах от высоты по другую сторону выемки железной дороги находился холм Катерпиллар (Caterpillar), который был выше отметки 60. Пока этот холм не будет захвачен, удержание высоты 60 невозможно. А поскольку холм находился в глубине немецких позиций, взять его не представлялось возможным. Предложение Гриффится повести туннели от высоты 60 к холму Катерпиллар было отклонено, как невозможное. И спустя 19 дней англичанам пришлось очистить высоту 60. Немцы будут удерживать ее за собой последующие два года.
Таким образом, хотя технически взрыв мин оказался удачным,  сами мины были проложены без учета тактической обстановки и не смогли дать нужного результата. Гриффитс, не бывший военным, не сумел понять, что в подземно-минных действиях кроме технической составляющей важна и тактическая. Военачальники же, положившись во всем на Гриффитса, проявили, грубо говоря, военную халатность, не рассмотрев этот вопрос с чисто тактической обстановки.
К тому же взрыв английской мины заставил немцев на данном участке фронта активизировать свои действия. Причем, не столько за счет привлечения дополнительной  рабочей силы, в чем они всегда испытывали нехватку, сколько за счет механизации работ.

Бой за деревню Хююж. Возле деревни Хююж (Hooge) англичане были более удачливы. 175-я туннельная рота сумела   отрыть ствол на глубину  10.5 метра и затем отрыть туннель длиной около 52 метра сквозь   зеленый песок к голубую глину.
Немцы здесь не вели никаких работ и не осуществляли прослушивание, т.к. полагали, что близкие  грунтовые воды делают невозможным прокладку туннелей. Однако, сказалось то, что английские туннельщики были опытными шахтерами и умели бороться с водой.
В голове мины они заложили 2.2 тонны в основном аммонала. Вследствие острой нехватки артиллерийских снарядов мина должна была заменить артобстрел. Это помогло сделать пехотную атаку неожиданной для немцев. Ведь артобстрел достаточно отчетливо показывал куда будет направлена атака пехоты. Британцы оперативно захватили и кратер и участок поврежденной траншеи. Противник, однако, удержался во второй линии траншей.

Достигнутый успех оказался непродолжительным. Одиннадцать дней спустя немцы предприняли наступление с использованием химического оружия (газ хлор) и  новинки войны - огнеметов. Хотя в целом наступление было остановлено, но все же немцы вернули себе и высоту 60 и деревню  Хююж.

Мины на хребте Ауберс.
Пожалуй, одной из первых  подземно-минных атак британцев, исполненной для поддержки пехотного наступления в 1915 году, стала операция 173-й туннельной роты на горном хребте Ауберс (Aubers) 9 мая 1915 в ходе Второго сражения при Артуа. К этой дате рота подвела под немецкие позиции два туннеля длиной 87 и 100 метров, в которые было заложено 907 кг. взрывчатки. Вообще то, вели 6 туннелей, но четыре из них пришлось бросить из-за затопления грунтовой водой. Предполагали, что и эти две придется оставить, но  случайно было обнаружено, что возле фермы Кордонье (Cordonnerie) на глубине 5 метров под слоем зыбучего зеленого песка проходит слой жесткой голубой глины. Англичане, владевшие приемами борьбы с грунтовыми водами, сумели пройти слой зыбучего песка и заглубиться в слой голубой глины.
9 мая мины были взорваны, и  1-й батальон 13-го Лондонского пехотного полка (1/13th London Regiment (Kensingtons) сумел занять образовавшиеся кратеры и прорваться до третьей линии немецких траншей.

Здесь сказалось преимущество англичан, опиравшееся на навыки и знания квалифицированных шахтеров туннельных рот и их командиров, которые по большей части были горными инженерами. Немцы знали и о зыбучих песках и о голубой глине, но не знали, что возможно пройти слой песка и что голубая глина отлично изолирует туннели от воды. Поэтому они полагали, что и англичане здесь не смогут организовать минные действия. Соответственно, немцы не вели прослушивания  и не обнаружили мин до самого взрыва.

Позиция Брикстакс.
На позиции, известной как Брикстакс (Brickstacks),  англичане смогли добиться некоторых успехов. 170-я туннельная рота  отрыла три   ствола  глубиной 6 метров, от которых повела в сторону немецких позиций три туннеля. Отрыв около 20 метров, они соединили их поперечным туннелем и повели два туннеля дальше. Туннель №2 достиг длины 51 метр, а №3 длины 48 метров. До немецких позиций оставалось около 10 метров, когда из-за опасности обнаружения и невозможности дальнейших работ пришлось заряжать мины. В мину №2 зарядили 454 килограмма черного пороха, а в мину №3 295 кг. пироксилина.
Работы пришлось прекратить вследствие того, что грунт (зеленый песок и голубая глина) оказался неподатливым для инструмента туннельщиков, а количество поступающей в туннели грунтовой воды превышало возможности водоотливных насосов. К тому же, вентиляторы, подающие воздух в туннели оказались малопроизводительными.
Результаты взрывов, произведенных 3 апреля оказались скромными. Первый взрыв разрушил каменную стенку мирного сооружения, а второй разрушил около 30 метров траншеи первой линии немецкой обороны. О потерях противника ничего неизвестно.

Можно сказать, что это был взрыв ради взрыва. Похоже, что английское командование во Франции  в этот период не рассматривало подземные действия средством обеспечения успеха наступления пехоты, а полагало, что их нужно вести потому, что этим занимаются и французы и немцы.

Вместе с тем, эта минная атака, выполненная против 14-й Вестфальской дивизии (14.Division), побудила   немецкое командование к  резкому улучшению  специализированных рот минирования на  данном участке фронта. В отличие от британцев, немцы не испытывали трудностей в формировании требуемых для войны подразделений и привлечения нужных специалистов. В Германии всегда существовала военная служба по призыву и каждый немец проходил армейскую школу.

Еще осенью 1914 года в составе 7-го саперного Вестфальского полка (Westfaelisches Pionier-Regiment Nr.7), в который был развернут по мобилизации 7-й саперный Вестфальский батальон (Westfaelisches Pionier-Bataillon Nr.7) VII армейского корпуса были сформированы две роты минирования. Сведения немецкой разведки о том, что для формирования туннельных рот англичане используют профессиональных шахтеров были оперативно использованы. Командир немецкого Вестфальского   VII-го армейского корпуса просто приказал перевести  в эти две роты минирования  из всех пехотных полков всех офицеров горных инженеров и нижних чинов, владеющих шахтерскими специальностями, а окружному военкомату Вестфалии, который подчинялся ему, как высшему военачальнику Вестфалии, взять на особый учет всех лиц, владеющих шахтерскими специальностями и призывать их по мере необходимости.
И уже 20 декабря 1914 одна из этих рот выполнила успешную минную атаку у позиции Брикстакс. Немцы умело организовали свои минные действия. Тыловые подразделения заготавливали деревянные рамы для обделки стен туннелей и подвозили их ко входам, грузили мешки с извлеченным грунтом на автомобили и отвозили далеко в тыл.    Солдаты рот минирования занимались исключительно прокладкой туннелей для мин и контрмин. Особое внимание при этом уделялось соблюдению режима тишины и военной тайны. Солдаты ходили в мягкой обуви, разговоры запрещались, грунт, извлекаемый исключительно бурами, складывался в мешки и выносился на поверхность без использования  шумных вагонеток. Подготовкой же зарядов ВВ, закладкой их в минные каморы и взрыванием занимались специальные подрывные команды (Sprengkommando) из 3-й роты 7-го саперного полка. Каждой такой командой руководил фельдвебель. Подрывники начинали свою работу только после того, как из туннеля уходили туннельщики. Причем, туннельщики и подрывники дислоцировались в разных местах и не общались между собой. таким образом, туннельщики никогда не знали куда и сколько закладывается взрывчатки, а подрывники никогда не знали где и сколько проходит туннелей, как близко находятся вражеские туннели. В случае попадания в плен ни те, ни другие толком ничего не могли рассказать.
Все эти действия сопровождались   демонстративными минными работами, выполняемыми запасными взводами минирования из числа  молодых неопытных солдат. Тем самым командование убивало двух зайцев- обучало новых минеров, а в случае попадания такого солдата в плен британцы приходили к убеждению, что именно здесь и именно они ведут работы. Ведь молодые немцы и сами не знали, что их действия всего лишь маскировка.
Впрочем, в определенных условиях эти ложные туннели могли стать боевыми, поскольку выполнялись по всем правилам.

В результате двух немецких взрывов   еще 20.12.1914 у позиции Брикстакс образовались два кратера, получившие названия Монокль (Monokel) и Очки (Brille). Оба немедленно были заняты вестфальской пехотой и были использованы для  прокладки новых мин. Это помогло немцам достаточно быстро подойти к британским позициям и взять в клещи их мины (немецкие контрмины оказались выше и ниже британских мин). Им также удалось проложить галерею длиной 200м., работая по колено в воде, к британской второй траншее и взорвать заряд ВВ 7 500 кг ниже кирпичной кладки, которая по их мнению была фундаментом здания, в котором располагался английский штаб. Однако, британцы факта уничтожения своего командного пункта не подтверждают. Вероятнее всего этот немецкий взрыв не принес результатов.

К югу от позиции Брикстакс обе стороны вели друг другу навстречу мины и обе стороны, несмотря на организованные системы прослушивания, не сумели обнаружить туннели противника. Вследствие этого британская 173-я туннельная рота 6 сентября своим туннелем наткнулась на немецкий. Британцы, не будучи обнаруженными немцами, поспешно заложили заряд и устроили забивку  своего туннеля, оставив однако слуховую трубу, возле которой английский офицер разведки в течение 19 дней слушал разговоры немцев в туннеле, надеясь получить ценную информацию. Но принятые немцами вышеописанные меры не позволили англичанам узнать что либо стоящее внимания.
В тот же день 6 сентября пол другого британского туннеля провалился в немецкий туннель. Немцы уже ждали британских минеров и открыли по ним огонь. Как утверждают английские источники, несмотря на жестокий огонь туннельщики сумели заложить 12-киллограммовый заряд и взорвать его. После этого английский офицер ворвался с револьвером в немецкий туннель и перестрелял оставшихся в живых немецких саперов. Это позволило англичанам заложить 100-киллограммовый заряд, забить его и взорвать.
Как в действительности развивались события установить теперь невозможно. Ясно лишь то, что два английских и два немецких туннеля свою задачу не выполнили.

В июне 1915 года вдоль позиции Брикстакс протянулась почти на километр  непрерывная цепь кратеров от взрывов мин.

15 июня  176-я туннельная рота возле деревни  Гивенчи (Givenchy) взорвала мину в интересах французской пехоты. Англичане пишут, что в последний момент французы отложили атаку и поэтому мина не дала результатов. Французские источники наоборот, пишут, что неуспех английской мины привел к отказу от атаки.

В этот же день 15 июня намечалась пехотная атака на стыке 7-й английской дивизии и канадской дивизии у пункта под названием Дакс Билл (Duck's Bill). К этому времени 176-я туннельная рота подготовила мину с зарядом в 1.4 тонны аммонала и 13 кг. пироксилина. Взрыв был произведен в 5-58 за 2 минуты до начала пехотной атаки. Однако, для подготовки атаки английская артиллерия в течение предшествующих двух суток вела артиллерийскую подготовку и немцам уже было ясно где противник будет наступать. Они своевременно отвели свою пехоту с угрожаемого участка, подготовили отсечные позиции. К тому же, канадцы проигнорировали предупреждение туннельщиков и к моменту взрыва не укрылись в убежищах. Вследствие этого они понесли потери от падающих камней и комьев земли. Пехотная атака не удалась и наступление было сорвано.

В целом на позициях Брикстакс  к осени 1915 года пехота обеих сторон вследствие активной подземно-минной деятельности находилась в состоянии непрерывного и непреходящего стресса. Траншеи, окопы, блиндажи и убежища более или менее надежно защищающие не только от ружейно-пулеметного огня, но и от снарядов тяжелой артиллерии, спасти от подземного взрыва не могли. И хотя сами взрывы под траншеями происходили не часто, однако, сознание того, что взрыв может в любой момент произойти как раз под ними, лишало солдат мужества.

От автора. Я уже не раз и не два писал о том, что основным поражающим фактором мин (вообще любых мин, и современных противопехотных и старинных подземных) является минный страх, который калечит не тела солдат, а их души. К осени 1915 этот страх поселился и в душах  английских солдат. Страх иррациональный, вызванный ощущением полной беззащитности от удара из под земли, а потому липкий, постоянный и выматывающий.

Британцы взорвали также несколько мин 25 сентября 1915 в поддержку британского наступления  у Лууса (Loos) или для поддержки пехотных частных  атак на других  участках фронта.
Самая крупная вспомогательная пехотная атака была выполнена  возле Ипра на Менинской дороге (Menin Road), которой предшествовал взрыв двух пар мин под немецкой линией фронта, подготовленных 175-й   туннельной ротой с помощью от 9-й роты Бригады минирования (9th Brigade Mining Company). В момент взрыва мин саперы из полевой роты быстро выдвинулись вперед, чтобы взорвать, проходы в немецких проволочных заграждениях и немецкая траншеи была взята пехотой. Однако, днем немцы после массированного артобстрела  контратаковали  и вынудили британцев убраться из их траншей. К северу от дороги была взорвана еще одна мина как раз перед атакой, и хотя британским войскам удалось   ворваться в немецкие траншеи, они были выбиты оттуда.

От автора. Из этих описаний можно сделать вывод, что на этом участке фронта немцы по каким то причинам избрали другую тактику противодействия английской подземно-минной войне. Они всякий раз явно знали о готовящихся взрывах и своевременно отводили с угрожаемых участков свою пехоту и подготавливали  по этому месту массированный артогонь  и силы для контратаки. И после взрыва и захвата британцами разрушенной траншеи тут же контратаковали не успевших закрепиться англичан. Положение восстанавливалось в тот же день.
Тактика эффективная, не требующая контрминных мероприятий с их  огромным расходом сил и взрывчатки, но оплачиваемая потерями в пехоте.

С обеих сторон канала Ля Бассэ (La Bassee Canal), где на северном фланге общего британского наступления двигалась  английская 2-я дивизия , были взорваны четыре мины как часть атаки.  Однако, и здесь немцы успешно использовали свою новую тактику. Они эвакуировали свою передовую траншею,   срывая  бруствер так, что за ним не могли укрываться атакующие и подготовили запасную позицию в 100 метрах сзади.  Кроме того, они теперь вообще  делали  зону между британскими и своими траншеями значительно шире, что снижало опасность минных атак и требовало от   британцев многомесячных работ.   При этом немцы не давали англичанам сближаться с ними минометным и снайперским  огнем.
Высокие навалы земли вокруг кратеров, которые образовывались при взрывах мин  в нейтральной зоне, также способствовали немцам, поскольку  крайне затрудняли англичанам наблюдение за близлежащей местностью. Например, к югу от дороги Ля Бассэ (La Bassee Road), у двух наибольших кратеров, известных под названиями   Везувий (Vesuvius)    и Этна (Etna) эти кольцевые навалы грунта имели высоту более чем 2.5 метра., и полностью скрывали за собой немецкие траншеи.  Британцы не поняли немецкой тактики, не смогли увидеть, что передовые траншеи эвакуированы, и 25 сентября   атака 2-й дивизии  пришлась по пустым траншеям.

Английский историк так описывает трагедию 2-й дивизии 25 сентября 1915 -
Четыре мины были  взорваны для 2-й дивизии: возле Брикстакс 170-я рота взорвала 2 мины, чтобы поддержать 2-й Южный Стаффордский полк (2nd South Staffords), в то время как справа  173-я рота также взорвала две (каждая по 450 кг. черного пороха), чтобы поддержать 19-ю бригаду. Им, однако, приказали  произвести взрыв за  две минуты до начала атаки. Это оказалось сигналом для немцев, что сейчас пойдет английская пехота.  К тому же, атака неудачно была поддержана применением хлора, который из-за безветрия скопился в нейтральной зоне и солдатам пришлось двигаться в противогазах.  Вдобавок, английская пехота была вынуждена скучиться в узком проходе между существующим и новыми кратерами, которые послужили дезорганизации атаки и помогли немцам сконцентрировать свой огонь. Кроме того, предшествующая эвакуация передовой траншеи  немцами полностью нейтрализовала эффект применения мин мин к северу от канала Ля Бассэ.
Возле Гивенчи (Givenchy) 176-й туннельной роте было приказано также взорвать свою мину ровно за 2 минуты до начала атаки, которая тоже должна была начаться в 6-00. И здесь повторилась та же история, что и у канала Ля Бассэ. 

От автора. Согласование по времени и взрывов мин и начала атаки на разных участках обычно тактически верно. Очевидно, английское командование  рассчитывало ошеломить немцев, в первое же мгновение причинить им потери, пробить дыры в оборонительной линии и заставить распылить свои резервы. Все это хорошо и верно, если противник не готов к такому развитию событий. Иначе прогнозируемый успех превращается в обратный результат. А немцы знали о тактическом замысле и соответственно подготовились. К тому же англичане допустили две очень крупных ошибки - не учли влияние кратеров на возможности движения пехоты, и не учли метеоусловия, повлиявшие на застой газа. И вместо того, чтобы  поразить  немцев хлор сделал почти небоеспособными английских пехотинцев. Известно ведь, что при действиях в противогазе боец боеспособен не больше чем на 10 процентов от обычного.

На протяжении всего 1915 года Нортон Гриффитс постоянно настаивал на ведении крупномасштабных подземно-минных действий и регулярно представлял проекты атак  шефу английской инженерной службы генералу Фоку, который столь  же регулярно их отклонял. Гриффитс не понимал или не желал понимать, что английская армия испытывает острую нехватку снарядов и  ей некем пополнять свои ряды. Поэтому, любые, даже самые успешные крупные минные атаки будут бесполезными, и их результаты реализовать для пользы союзников невозможно. К тому же все войсковые операции англичан выполняются по заявкам и в интересах французского командования. Гриффитс подходил к минной войне как  бизнесмен к контракту. Ему было необходимо оплачивать нанятых   людей, а для этого ему нужно было  получать из войны прибыль.

От автора. Любопытно, как в демократических государствах сочетаются война и коммерция. Выходит, что в войне больше всех заинтересованы предприниматели всех рангов и мастей. Война дает непрерывный и устойчивый поток  хорошо оплачиваемых армией заказов. А во что это обходится государству и налогоплательщикам, сколько при этом проливается крови, их мало заботит. Лишь бы война шла подольше и имелась бы рабочая сила. И ведь для них мало имеет значения победа своей страны или противника. О победе пусть беспокоятся президенты, короли, диктаторы. Это для них важна победа, поскольку от нее зависит, удержится ли глава государства  в своем кресле или нет. Бизнесу это безразлично. Пала Германская империя, ну и что? Пришлось кайзеру бежать из Германии, ну и что? Концерн Круппа как был, так и остался. И по прежнему существуют и  Фоккер, и Опель, и Мерседес-Бенц.
Так было, так есть и так всегда будет. И не только в Германии. Во всех остальных демократических странах Европы тоже. И после Первой мировой войны, и после Второй. А теперь, очевидно, и в России тоже. Поставляли же российские оружейные заводы в обе чеченские войны Дудаеву, а потом Масхадову и боевую технику, и оружие, и боеприпасы. Да и в Грузию с Украины с заводов, принадлежащих российским бизнесменам, поступало вооружение, которым потом грузины убивали российских миротворцев в 2008 году.
Напрашивается нехороший вывод - ДЕМОКРАТИЯ ВСЕГДА ЧРЕВАТА ВОЙНОЙ. Ну или по меньшей мере открывает дорогу войне.

Гриффитса больше занимало его открытие, что плотная, защищающая от грунтовых  вод голубая глина, находится ближе к поверхности на пониженных участках местности. Это очень удобно, поскольку такая местность находится позади английских позиций. Таким образом, при отрывке туннелей не придется проходить слой зыбучих песков, пропитанных водой. Значительное же удлинение туннелей по этой причине тоже положительный фактор - больше работ, больше оплата. И  больше времени рабочие будут находиться в безопасной зоне.

В конце сражения при Луусе (Loos) 13 октября 1915 британцы атаковали участок   немецких траншей, известных как опорный пункт Гогенцоллерн (Hohenzollern) , и заняли половину этой позиции. Был шанс захватить весь этот опорный пункт и деревню Сент Элой. Так как траншеи противников оказались очень близко друг к другу туннельные работы выполнялись через слой глины, который был приблизительно 8 метров толщиной. Ниже глины был мел увеличивающейся твердости. 24 октября Нортон Гриффитс предложил возложить работы на этом участке на 170-ю туннельную роту капитана Прэди (Preedy), а также усилить ее еще одной ротой(180-й туннельной ротой).   Кроме того, он предложил использовать для проходческих работ пневматические отбойные молотки. Рота Прэди начала работы для минной атаки на опорный пункт Гогенцоллерн (Hohenzollern) 14 декабря 1915.

Первый полный год войны завершался. нужно было подводить итоги.

Помощник шефа  инженерной службы у генерала Фока полковник Харви, подводя итоги минной войны в  1915 году,  в своем докладе пишет, что хотя минная  война идет уже 12 месяцев, она, однако носит изолированный характер. Мины взрывают по различным знаменательным случаям и праздникам, но не координируют с пехотными атаками. Минная война ведется только ради себя самой.

Относительно подземно-минных действий немцев против англичан  в 1915 году Харви в своем докладе не пишет ничего. Можно догадаться, что противник под землей причинял много беспокойства англичанам из такой фразы подполковника "...минерами сделано очень много, чтобы избавить солдат в траншеях от угнетающего страха".

Анализ доклада Харви привел Военное министерство к выводу о том, что подземно-минное дело нельзя оставлять без контроля со стороны военного командования.

1916 год.

9 декабря 1915 Главнокомандующим Британскими экспедиционными войсками был назначен генерал  Дуглас Хэйг (Douglas Haig), который сменил генерала  Джона Френча (John French).  В начале 1916 Хэйг, учитывая мнения военного министра,   изменил порядок управления минированием.  Его директивой от 4 января предписывалось реорганизовать всю систему минирования. Основой для составления и осуществления  планов минных операций теперь должен был являться, разрабатываемый в Главном штабе экспедиционных войск общий план боевых действий.

Теперь минные операции  должны  осуществляться на основе согласованных боевых планов, в основе которых лежала централизация управления всеми боевыми действиями. В Генеральном штабе была введена должность инспектора минирования (Inspector of Mines at GHQ), который был наделен правом посещения и проверки любых частей и позиций во Франции без испрашивания разрешения от соответствующего командующего. Таким правом до этого пользовался только Главнокомандующим Британскими экспедиционными войсками  во Франции.  Этим инспектором был назначен Харви, который будет занимать эту должность до 1917 года.

В каждой армии назначался минный контролер (Controller of Mines), подчинявшийся начальнику инженерной службы армии и  инспектору минирования Генерального штаба. Он был обязан составлять схемы и планы минирования и представлять их на утверждение начальнику инженерной службы армии и  инспектору минирования Генерального штаба. Ему подчинялись все туннельные подразделения в полосе действий армии, которые отныне выводились из под прямого подчинения командующим армиями и командирам корпусов, дивизий и бригад.
Всесилию и безотчетности Гриффитса пришел конец. Теперь не он определял где, когда, против каких объектов прокладывать мины. Его обязанности сводились к организации конкретных работ в указанных местах.

Хэйг запланировал на лето 1916 крупное наступление во Фландрии, и захват хребта Месинс (Messines Ridge)  должен был стать первой фазой.  В стремлении восстановить свой пошатнувшийся авторитет Нортон Гриффитс, заявил, что он еще в 1915 году предлагал грандиозный взрыв на хребте, в результате которого, этот ряд холмов состоящих из рыхлого песка на глиняном основании,  должен был быть сотрясен до основания, а немецкие позиции уничтожены. Мол, после этого, англичане смогут взять хребет "не заряжая своих винтовок".
Предложение Гриффитса было принято и в течение 6 месяцев на участке от высоты 60 до Ле Хер (Le Gheer) что южнее на семь миль, велись активные туннельные работы. К 6 июня мины были готовы, но еще в марте Гриффитс попросил освободить его от обязанностей в связи с тем, что его ждут неотложные дела в Англии, связанные с его бизнесом.

От автора. Довольно странно, что Гриффитс, который год добивался осуществления своей грандиозной идеи, и когда работы наконец   развернулись полным ходом, вдруг оказался готов уступить лавры потенциально грандиозного минного успеха кому то другому.  Либо он сам   понял, что одного  умения  прокладывать подземные ходы явно недостаточно для успеха минных операций, либо это поняло военное командование. Во всяком случае, достаточно очевидны два момента:
1. Все английские минные действия в 1915 году никак не помогли успешному ведению боевых действий.
2. Идея Гриффитса выполнять минные операции силами гражданских рабочих потерпела полное фиаско.

Ну и возможно, что к весне 1916 года Гриффитс понял, что подземные мины не обладают теми возможностями, которые он предполагал. И что, скоро генералы это поймут тоже. А коли так,  то лучше всего уйти в тину до того, как разразится скандал. Тем более, что генерал Фок, поддерживающий его, отправлен в отставку, а генерал Хэйг настроен не слишком доброжелательно.

Опорный пункт Гогенцоллерн.
К началу 1916 года 170-я туннельная   рота капитана Прииди (Preedy) вблизи немецкого опорного пункта Гогенцоллерн (Hohenzollern)  отрыла шесть вертикальных стволов для того, чтобы начать вести к опорному пункту туннели. Два приданных отделения из 180-й роты должны были начать еще три ствола.

Однако, немцы, значительно превосходили британцев в уровне обученности личного состава, подготовленности унтер-офицерского состава к минной войне, и в техническом оснащении. К тому же, немцы превосходно организовали взаимодействие пехоты с саперами. Еще в предвоенные годы все военные учения армии кайзера проходили как комплексные с привлечением всех родов войск под главенством офицеров пехоты, начиная с уровня взвода.
В течение зимы 1916 года немцы и британцы обменялись довольно большим количеством минных взрывов, но всякий раз немцы успевали оседлать кратеры раньше англичан. Даже те, которые возникали от британских взрывов. Мало того, используя тактические преимущества, которые давал своевременный захват кратеров, они смогли захватить британскую позицию под условным названием Хорд (Chord).

Однако, к концу февраля 1916 года  170-я рота смогла проложить три туннеля  длиной примерно 50-60 метров через мел и оказаться от немецкой траншеи в Хорде (Chord) в 10 метрах.
29 февраля галереи зарядили. Самый крупный заряд был заложен  в мину B - 4.5 тонны на глубине 10 метров,  два других в мины А и С) по 3.2 тонны   на примерно такой же глубине. Дополнительная мина 453 кг. под валом  кратера от прежнего взрыва, была заложена, чтобы сбросить грунт в сеть немецких сап. Решение использовать эти мины было принято только после большого обсуждения с командиром 1-го корпуса, генералом Гоухом (Gough).   Эти долгие дебаты были связана с опасением, что немцы окажутся вновь проворнее англичан и успеют к кратерам раньше. Однако, были и серьезные опасения, что немцы могут обнаружить туннели и нейтрализовать их.
Атака была намечена на 2 марта. Было решено не проводить артподготовку, чтобы немцы не узнали место атаки. Атаковать и захватить кратеры должны были два фузилерных батальона (8th Roual Fusilires Battalion, 9th Roual Fusilires Battalion)  36-й бригады (36th Brigade). Сигналом к атаке должны были послужить взрывы мин. Таким образом достигалась внезапность атаки и появлялся шанс опередить немцев в захвате кратеров. Сама пехотная атака должна была начаться как только попадают комья земли, но в воздухе еще будет стоять пыль и дым от взрывов. Пехотинцы должны иметь с собой 5-метровые лестницы, чтобы иметь возможность спускаться в кратеры и шанцевый инструмент, чтобы оборудовать спуски. В случае безветренной погоды было предписано спускаться на дно кратеров не раньше чем через 15 минут после взрыва (чтобы выветрились ядовитые взрывные газы). Траншейные минометы после взрыва мин должны были дымовыми бомбами обозначить фланги ч тем, чтобы пехота не сбилась бы с направления.
Можно сказать, что это был первый случай у британцев, когда действия пехоты, артиллерии и мин тщательно координировались.

От автора.  Столь тщательная подготовка всех действий обычно характерна для немцев с их пунктуальностью и тщательностью. Похоже, что в этом случае англичане просто использовали немецкий опыт борьбы за минные кратеры. Авторы английского описания истории минной войны  обходят молчанием этот момент, но нетрудно догадаться откуда "ветер дует".

Взрывы главных мин А, В и С   образовали три кратера диаметрами 30-40 метров.   Значительный участок позиции Хорд оказался разрушен.
9-й фузилерный батальон, наступавший на южном фланге,  атаковал между кратером А и старым кратером №2, а также южнее и севернее кратера А, захватил участок траншеи и взял 80 пленных при минимальных потерях.
Но на северном фланге атака 8-го фузилерного батальона, который наступал в полосе, в которой образовались кратеры  В и С, не удалась.  Немцы опередили  англичан в овладении кратерами и перебили английских пехотинцев. Лишь остатки батальона на правом фланге успели отойти в полном беспорядке.
В течение нескольких следующих дней немцы упорно контратаковали, пытаясь захватить кратер А. Они обошли его с юга, захватив кратер "Треугольный" . 18 марта они взорвали пять мин неглубокого заложения и сравнительно небольшой мощности и под прикрытием пыли и дыма сумели остановить  британцев.
36-я бригада, понесшая тяжелые потери еще 2 марта, когда был выбит практически весь 8-й фузилерный батальон, в это время отводилась на отдых и ее сменяла 37-я бригада.
Баварцы (3-й Баварский полк) умело воспользовались и царившей у англичан неразберихой и своим минами, которые, как оказалось, должны были использоваться как контрмины, но запоздали с готовностью ко 2 марта.
Англичане попытались удержать за собой хотя бы сами кратеры, но немцы организовали точный артиллерийский и минометный огонь по кратерам, превратив дно кратеров в жидкое месиво грязи и мела, и постоянно обрушивая снарядами вниз массы грунта. В конце концов  немцы и англичане закрепились у краев кратеров. Каждый на своей стороне.
Бой за позицию Хорд и ее главный опорный пункт Гогенцоллерн был проигран. Выбить оттуда противника не удалось. Англичане отказались от дальнейших попыток овладеть этими позициями.

От автора.  Вывод, который можно сделать из боев марта 1916 года за позицию Хорд, состоит в том, что применение подземных мин в качестве средства огневого обеспечения   наступления пехоты оказалось не более результативным нежели длительная артиллерийская подготовка. В обеих случаях удается захватить лишь ближайшие линии траншей, которые противник контратакой вскоре возвращает себе. Успех в лучшем случае сугубо локальный тактического значения и его не удается развить в оперативный.
В принципе, после прорыва первой линии, нужно вводить в бой второй эшелон, быстро подтягивать резервы и стремительно развивать наступление с тем, чтобы выйти на оперативный простор (т.е. туда, где уже нет оборонительных позиций врага). Однако, для Первой Мировой войны было характерным, что вторые эшелоны и резервы подходят к месту боя одновременно с контратакующим противником и его резервами, а часто и запаздывают. Требовалось   средство, обеспечивающее высокую подвижность атакующих. Особенно резервов. А таких средств тогда просто не существовало. Кавалерия, которая успешно использовалась в войнах XIX столетия для преследования отходящего противника, в условиях резко возросшей огневой мощи пехоты (винтовки и пулеметы) оказалась неадекватной. А танков и бронетранспортеров тогда еще не было. Они появятся на полях сражений этой войны, но слишком поздно. Германия к этому времени истощит все свои материальные и людские ресурсы. Воевать ей будет уже нечем и некем, и она капитулирует.

Снова Сент Элой.
В то время, как продолжалась борьба за опорный пункт Гогенцоллерн, 2-я британская армия решила провести еще одну атаку с использованием мин у деревни Сент Элой (St Eloi). 

Еще год назад они пытались минами отбросить немцев от деревни, но неудачно.  В ходе минных действий  в июле 1915 англичане (172-я туннельная рота) заложили новый вертикальный ствол, который с большими трудностями довели до глубины 19 метров, пройдя сквозь 9-метровый слой переувлажненного суглинка и войдя наконец в слой сухой и твердой голубой глины. Затем они повели горизонтальный туннель D1   в направлении 10-метрового холма Насыпь (Mound), который после ожесточенных боев за деревню весной-летом 1915 немцы удержали в своих руках. Однако, летом 1915 немцы были бдительны и развили эффективную контрминную систему. Так, осенью 1915 они контрминой взорвали британский туннель F и несколько задели туннель D1.
Нортон Гриффитс еще тогда  предлагал проложить порядка  20-30 мин с интервалами  50-70 метров на фронте от Сент Элой  (St Eloi) на восток к Блафф (Bluff).  Однако, командование 5-го корпуса сомневалось в целесообразности этого мероприятия, поскольку не располагало достаточными силами для реализации последствий взрывов. Тем более, что немцы вели на этом участке активные минные действия и взорвали две мины   возле Блафф (Bluff) и Фаншэйв (Fanshawe). Несмотря на протесты Гриффитса 172-й роте было приказано готовить сеть контрмин, чтобы предотвратить немецкие минные атаки. Это в то время сочли более важным
Все же к  7 декабря 1915  у 172-й роты имелись три мины глубокого заложения.

Немцы не удовлетворились разрушением английской мины F, которая вследствие проникновения в нее воды и зыбучего песка к 8 февраля 1916 полностью обвалилась.
Но еще 21 января 1916 немцы в районе Сент Элой взорвали несколько крупных мин. Это побудило нового командира корпуса генерала Сайма  (Syme), на которого сильно влиял Гриффитс, отказаться от развития контрминной системы мелкой глубины   и  начать вновь работы над минами глубокого заложения.  К такому решению его подтолкнули и немецкие успехи, которые захватили Блафф (Bluff) 14 февраля после успешного взрыва своей мины, в результате которого было убито несколько   минеров 172-й туннельной роты, а еще  50 минеров  и офицер были взяты в плен.

18  февраля генерал  Сайм (Syme) приказал подготовить две глубоких наступательных мины  в  туннелях  D и H к 10 марта.  Поспешность была вызвана тем, что в руках немцев оказались минеры, которые хорошо знали всю схему минирования у Сент Элой. К тому же, минеры 172-й роты  отчетливо прослушивали немецкие подземные работы. Это означало, что немецкие контрмины в опасной близости. И все же решено было, используя старые наработки, подготовить шесть мин.
Однако, к 24 февраля только мина H1 вышла на заданный рубеж (см. на схеме кратер №5). Укладка в нее 5.4 тонн аммонала и забивка потребовали еще 12 дней.
4 марта на заданный рубеж возле "Насыпи" вышел туннель D1 (см на схеме кратер № 3). Заряд был готов к 15 марта.
18 марта доложили о готовности заряда в туннеле H4 (см. на схеме кратер №4).
И только к 25 марта были готовы к взрыву все четыре большие мины (см. на схеме кратеры №№ 2,3,4, 5).

Из них в мину №2 заложили 14 тонн аммонала, в мину №5 заложили 5.4 тонны, в мины №№ 3и 4 по 6.8 тонны.

В это же время 172-я рота готовила мину в туннеле I (см. на схеме кратер №1). Однако,  к 10 марта немцы успели подвести к ней свою контрмину и взорвали ее в 110 метрах от головы туннеля. При этом было разрушено 6 метров туннели и убито трое минеров. Англичане попытались восстановить туннель, но 24 марта они услышали немцев так близко, что поспешно пробурили 15-метровую скважину навстречу немецкой контрмине и взорвали в ней заряд  45 кг. аммонала. Очевидно взрыв этого заряда совпал с немецким взрывом, поскольку произошло обрушение еще 6 метров английского туннеля.
Восстанавливать туннель было сложно и  на этого уже не было времени, Поэтому в   его сохранившуюся  часть  был заложен заряд 800 кг., хотя мина не доходила до германской траншеи на 45 метров.
Также на левом фланге были подготовлены две вспомогательные мины (№№ 6 и 7) небольшой мощности (по 280 кг.). Справедливости  ради нужно заметить, что мины №№ 1,6, и 7 были сделаны вспомогательными вынужденно из-за  активных контрминных действий немцев. Каким образом англичанам удалось усыпить бдительность противника в районе дорог, идущих из Сент Элой к югу и довести четыре мины (2,3.4,5) до траншей противника, так и осталось неизвестным.

Взрыв всех мин был назначен на 4-15 27 марта 1916. Пехотную атаку должна осуществить 9-я бригада 3-й дивизии. Командир  дивизии Хэлдэйн (Haldane), имевший печальный опыт минной борьбы июля 1915 года, когда его дивизия, захватив кратер Хуго, потеряла его 11 дней спустя, и командир 9 бригады бригадный генерал Дуглас Смит отнеслись к выполнению предстоящей задачи в высшей степени серьезно. Они учли как будто все аспекты влияния взрывов мин на действия пехоты. В частности, они приняли во внимание, что немедленно после взрыва   немцы накроют  места взрывов   артиллерийским огнем и огнем тяжелыми минометами.
Замещавший Хэлдэйна незадолго до  операции подполковник Х.С.Поттер (H.C.Potter) продолжил основательную подготовку пехотной атаки. Еще 18 марта он приказал укрепить английские траншеи. В предварительных распоряжениях на предстоящую атаку он приказал перед самыми взрывами отвести подразделения в укрытия, а движение начинать не раньше, чем через 30 секунд после взрывов ( время опадания поднятого взрывами грунта).
Впервые в практике минных действий минный диспетчер 2-й армии полковник А.Г.Стивенсон (A.G. Stevenson) 12 марта составил карту, на которой были показаны  места, где появятся кратеры и их размеры. Он оценил, что большие глыбы глины упадут на дальности до 150-160 метров и что опасная зона может составлять 210-220 метров.
С бригадой были проведены учения, в ходе которых отрабатывались все действия с привязкой по времени, начиная с момента взрыва.
Столь же впервые в канун атаки была произведена сверка часов всех командиров. Должны были атаковать 2-й королевский фузилерный батальон (2nd Roual Fusilires Battalion) c востока, а 1-й Нордамберлендский фузилерный батальон (1st Nordhumberland  Fusilires Battalion) с запада. И встретиться они должны, пройдя кратеры, в районе третьей линии немецких траншей. Сигналом начала атаки является взрыв мин плюс 30 секунд. Сразу после взрывов тяжелая артиллерия начинает массированный обстрел третьей линии германских траншей и путей выдвижения вражеских резервов. Как только атакующие приблизятся к этим траншеям, артиллерия переносит огонь на вторую линию траншей и и в тыл противника. Таким образом оба батальона оказываются между двумя стенами разрывов снарядов и противник лишается возможность контратаковать как из глубины обороны, так и в спину из второй линии. Кратеры обходить, их не занимать и в них не накапливаться.
После захвата третьей траншеи немедленно приспособить их для отражения немецких контратак и начать отрывать хода сообщения к старым позициям.
От кратера №1 взрывным способом с помощью удлиненного заряда ВВ создать взрывным способом   ход сообщения в  захваченные траншеи.

27 марта ровно в 4-15 мины были взорваны последовательно - сначала 2 и 3, (D2 и D1), почти одновременно 4 и 5 (H4 и H1), затем 1 (I) и наконец 6 (F).

От автора.  Не вполне понятно, почему взрывы были произведены не одновременно. Ведь при инструктаже пехотных командиров подчеркивалось, что начинать атаку нужно через 30 секунд после одновременного взрыва всех мин. Как увидим ниже, эта разбежка во времени сыграет трагическую роль для англичан.

Как доложил командир Нордамберлендского батальона, его солдаты не стали выжидать положенные 30 секунд, а начали движение немедленно после взрыва заряда №1. Сразу же выявилась оплошность, допущенная при планировании атаки - немецкие проволочные заграждения, которые не были  разрушены взрывом. Однако, поскольку германская артиллерия еще молчала, фузилеры сумели быстро преодолеть колючую проволоку. При этом, немцы, увидевшие, как к востоку от них поднялись облака от взрывов, решили, что их обойдут справа, поспешно отступили перед нордамберлендцами, атакующими в юго-восточном направлении.

Но атака 2-го фузилерного батальона сложилась драматично.  Командиры рот были проинструктированы начинать атаку через 30 секунд после взрыва и полагали, что все шесть мин будут взорваны одновременно. Однако, в действительности между взрывами мин №№ 2 и 3 и мин №№4 и 5 был небольшой временной промежуток. К тому же, стрелки поднялись на бруствер не через 30 секунд, а сразу после взрыва мин 2 и 3. В результате, немецкие пулеметы, позиция которых была возле пункта 85,  имели возможность открыть огонь, который перебил значительную часть людей из рот W,X,Y.
Заряды №№ 4 и 5 образовали кратеры, как и предполагалось, но проход между ними, по которому должен был наступать батальон, оказался засыпан навалами весьма жидкого грунта. Местность стала непроходимой. К тому же  взрыв вспомогательной  мины №6 они приняли за мину №5, а  взрывы мин резко изменили местность и уничтожили все знакомые  ориентиры.
Следствием этого стало то, что батальон сбился с заданного направления. Пока батальон разбирался на местности, немцы успели открыть заградительный убийственный шрапнельный огонь. Да и похоже, что немцы знали о предстоящей атаке 2-го фузилерного батальона и подготовили ему кровавую баню.
В результате 2-й батальон в первую же минуту  боя потерял до 40 процентов личного состава. Из 14 младших  офицеров батальон сразу потерял 11. Унтер-офицеры оказались неспособны принять на себя командование ротами и взводами, привыкнув быть лишь исполнителями приказаний своих офицеров. И вместо того, чтобы выйти на рубеж восточного края кратеров №№ 4 и 5, батальон занял рубеж по восточному краю кратера №6 и старого кратера №7. Т.е. существенно севернее  и дальше от немецких траншей.

Примечание. А ведь еще в русско-японскую войну 1904-05 годов японцы использовали дымовые снаряды цветного дыма   для указания направления движения своим пехотным цепям, посылая снаряд за снарядом в одну и ту же заранее, еще до боя пристрелянную точку. Дымки от разрывов этих снарядов и были неуничтожаемыми ориентирами. Английским офицерам такой метод ориентирования известен не был.

От автора.  Дорого же фузилерному батальону обошлись даже небольшие шероховатости и неточности в подготовке атаки. Считанные десятки секунд и вот убиты сотни солдат (в батальоне того времени по штату было около тысячи человек). Вот вам цена офицерской халатности и неумения организовать бой, помноженная на недисциплинированность солдат И кто то у нас сегодня позволяет себе утверждать, что можно воевать "отбросив в сторону уставы" (т.е. не имея понятия как организуется бой), и не муштруя солдат. И можно безнаказанно уничтожать офицерский корпус, а оставшимся платить сущие копейки. Ох, дорого же нам обойдется в будущих войнах и развал дисциплины, и пренебрежение офицерами. Без преувеличения можно сказать, что за каждый один недоплаченный офицеру сегодня рубль народ завтра расплатится одной солдатской жизнью.

И не надо себя утешать скудоумной интеллигентской сентенцией о том, что "цивилизованные народы всегда могут договориться мирно и без войны". Могут, но отчего то не договариваются, а   всякий раз пытаются решать противоречия силой. Особенно самые-самые цивилизованные и демократические, типа стран NАТО и США. Это факт, и нет никаких оснований полагать, что в будущем что то изменится.

И еще глупее интеллигентская убежденность в то, что "на нас никто не собирается нападать". Сегодня нет, а завтра...? Да и то сказать,  раньше не собирались, потому что твердо знали - получат надлежащий отпор. Мало не покажется.  Уже пробовали. В 41-45.
А по мере того, как в России армия умирает, желания "попробовать русских на зуб" проявляются все отчетливее. Самые нетерпеливые и поспешные, типа Грузии, уже попробовали в 2008. Так сказать "потыкали вилкой   котлету на степень готовности к подаче на стол". И нам не стоит пузыриться от радости победы над "маленькой, но гордой" Грузией. Не война это была, а натовская разведка боем.

Командир батальона подполковник Оттлей (Lieutenant Colonel G.G. Ottley) в своих мемуарах пишет, что, по всей видимости немцы знали и о направлении атаки батальона и о времени атаки. Иначе они не смогли бы так быстро и точно открыть пулеметный и артиллерийский огонь. Вполне вероятно, что немцы у Сент Элой решили попробовать противодействовать английским минам не контрминными действиями, а наземным огнем.

В конечном счете два батальона заняли рубеж - южнее кратера  №1 - северо-западные края     кратеров №№ 2 и 3 - кратер №6- кратер №7, и сразу оказались в тяжелом положении. Ход сообщения от кратера №1 к занятой позиции взрывным способом отрыть не удалось. Предполагавшаяся отрывка ходов сообщений в тыл оказалась невозможной из-за высоких навалов грунта по краям кратеров и постоянного немецкого обстрела пространства между старыми и новыми позициями. Батальоны оказались без боеприпасов и без подкреплений. К тому же, мины разрушили немецкую дренажную систему, имевшуюся в траншеях, которые захватили англичане и дождь стал быстро заполнять их.

Однако, 3 апреля, усиленной атакой англичанам удалось занять южные края всех четырех центральных кратеров (№№ 2,3, 4 и 5).

В ночь с 3 на 4 апреля 2-я канадская дивизия (2nd Canadian Division) сменила на позициях остатки 3-й английской дивизии. Однако, из-за того, что англичане, уходя, не взяли на себя труд, показать на местности свои позиции, которые представляли из себя просто остатки разрушенных немецких траншей, канадцы допустили ту же самую ошибку, что и англичане в день атаки. Полагая, что они занимают позиции по южным краям кратеров №№ 2,3, 4 и 5, на самом деле они заняли рубеж - кратеры №№ 2 и 3 - кратер №6- кратер №7.
Это облегчило немцам контратаку в ночь на 5 апреля, в ходе которой они вышли на  северные края кратеров №№ 2,3, 4 и 5. В отличие от англичан и канадцев немцы моментально (еще до рассвета) установили переносные проволочные заграждения и подготовили систему огня.
Таким образом в районе "Насыпи" они оказались почти на тех же позициях, что и до английской минной атаки.
Канадцы и английское командование решили не пытаться отбить четыре крупнейших кратера, а сделать их ловушкой для германцев. Но они забыли, что  испытывают острый голод в снарядах к тяжелой артиллерии и не могут стрелять по кратерам так, как это делали немцы. Тем самым они позволили противнику использовать кратеры в своих целях и укреплять их и подступы к ним.

19 апреля немцы атакой выбили канадцев из кратеров №№ 6 и 7, но потерпели неудачу у кратера №1. Но канадцы решили отойти на позиции, которые англичане занимали до 27 марта, поскольку сложившаяся конфигурации линии фронта оказалась крайне опасной для них.

Таким образом, более, чем трехнедельные тяжелые бои под проливным дождем и в жуткой грязи, и предшествовавшие им двухмесячные тяжелые и опасные минные работы не дали ровным счетом никаких результатов, за исключением нескольких тысяч жизней английских, канадских и немецких солдат. Мины не дали ожидаемого результата на поверхности земли, хотя сами по себе сработали как надо.

Сражение у южной окраины Сент Элой   года закончилось  к двадцатым числам   апреля 1916.

Уже после войны английские исследователи выяснили сколь серьезно немцы относились к миной войне. Хотя сражение у Сент Элой не принесло англичанам успеха, однако германское командование XIII-го армейского корпуса, раздраженное тем, что англичане сумели   скрытно проложить несколько мин в условиях, когда это считалось невозможным,  немедленно вызвало из Гамбурга  профессора геологии доктора  Зигфрида Пассарга (Siegfred Passarge), чтобы он выяснил -  каким образом англичане смогли пройти слой переувлажненного суглинка, и как вообще расположены слои грунтов.  Офицера с опытом минирования в Ля Бассе (La Bassee), капитана Биндернагеля (Bindernagel) назначили советником   инженерной службы корпуса и    переформировали свои саперные минерные роты. Ряд офицеров инженерной службы были понижены в званиях и должностях.
Следует отметить, что занимавшийся минированием у Сент Элой  немецкий 25-й саперный полк (25th Pioneer Regiment) был сформирован сразу после начала войны на базе крепостного батальона. А одной из основных задач крепостных батальонов германской армии как раз и было ведение контрминной борьбы против врага, осаждающего крепость. И этот полк уже имел немалый опыт минной войны  на хребте Лез Эпажи. И все же после событий у Сент Элой ряд кадровых офицеров полка были заменены офицерами запаса, имеющими гражданскую специальность горных инженеров.
По предложению командира полка оберст-лёйтнанта Отто Фусляйна (Otto Fusslein) все офицеры запаса, имеющие горные специальности, были отозваны из своих частей и их них был сформирован "корпус офицеров минерной службы". Таким образом, германское командование получило в свои руки резерв специалистов подземно-минной войны, которых было легко перебрасывать туда, где возникала необходимость в усиленных минных или контрминных действиях.

Итак, все крупные минные операции британцев первой половины 1916 года во Фландрии, призванные обеспечить успех пехоты, хотя сами по себе и удались, однако, воспользоваться результатами взрывов мин войска не смогли. По мнению автора, причиной тому стала порочная в корне идея Нортона Гриффитса превратить минную войну в некий бизнес-проект. Почти год мины существовали сами по себе и  тесно не увязывались с наземными действиями. Военное командование отдав мины на откуп Гриффитсу, не накопило знаний и умений обращения с этим видом оружия. Гриффитса же интересовало лишь одно - успешно проложить туннель в требуемое место. И никто не принимал в расчет и не определял - на каких расстояниях между собой следует размещать мины, каких размеров будут образовываться  кратеры,   как далеко будут разлетаться комья земли, как следует проводить пехотную атаку в направлении кратеров,  как будет изменяться местность после взрывов и как ориентироваться на такой местности, как закрепляться в районах кратеров.
Вдобавок, сказалась явно недостаточная обученность младших английских офицеров и низкие командные качества унтер-офицеров, не приученных действовать самостоятельно,  и напрочь лишенных инициативности в отличие от германских унтер-офицеров,  которые и в мирное то время были основным командным  эшелоном на уровнях от отделения до батальона. Офицеры в армии кайзера были скорее контролирующей, надзирающей инстанцией. К тому же, освобожденные от рутинной повседневной хозяйственной работы, а также оставив унтер-офицерам все заботы по обучению солдат, они большую часть служебного времени посвящали  своему собственному боевому обучению.

Коротко говоря, в этот период английской армией не была выработана тактика пехотного наступления с применением подземных мин. И   первую треть 1916 года можно считать периодом обучения британцев подземно-минному делу. А последнюю четверть 1914 и весь 1915 год можно считать бездарно потерянным временем.

Из неудач минных действий у немецкого опорного пункта Гогенцоллерн и у деревни Сент-Элой весной 1916 года англичане сделали должные выводы. Прежде всего, Генеральный штаб проанализировал результаты боев и издал подробные инструкции по тактике пехотных боев с применением подземных мин. Теперь мины стали считаться лишь важным элементом боевого обеспечения пехотной атаки, а не самостоятельным средством нанесения потерь противнику. Был признано, что взрывы мин сами по себе еще не обеспечивают победу. Было точно и однозначно определено с разбивкой по времени, что должны делать пехота и артиллерия, какую часть кратера и в каких случаях занимать, как подготавливать кратеры к удержанию.
Предписывалось захватывать в зависимости от обстановки и в зависимости от того, как расположены смежные позиции, либо дальний, либо ближний край кратера. Захватывать и размещаться внутри кратера считалось нецелесообразным, поскольку немцы очень успешно накрывают кратер минометным огнем и винтовочными гранатами.
Англичане в ближнем  тылу провели в мае 1916 два и в июне одно крупномасштабные исследовательские учения с практическим взрыванием больших подземных зарядов ВВ. При этом было исследовано влияние массы и глубины заложения зарядов на размеры кратеров, дальности разлета комьев земли, размеры образующихся кольцевых навалов грунта вокруг кратеров.

На лето 1916 года планировалось крупное наступление англо-французских войск у реки Сомма, согласованное по времени с наступлением русских войск на Восточном фронте. Однако, немцы 21 февраля начали свое наступление на французскую крепость Верден. Началась грандиозная битва, которая вследствие огромных потерь обеих сторон будет названа "Верденской мясорубкой" и будет продолжаться до декабря 1916.

Эта битва будет иметь то последствие, что французы не смогут принять должное участие в наступлении на Сомме и вся тяжесть сражения ляжет на англичан.
Английский Генеральный штаб усомнится в вероятности успеха на Сомме и весной 1916 будет отдавать приоритет планам  наступления во Фландрии. Однако, и здесь масштабы наступления будут ограничены задачами захвата горного хребта  Мессинс (Messines Ridge)  и его северным продолжением - хребтом Пилкем (Pilckem Ridge). Генерал Хэйг планировал, что если наступление на Сомме окончится неудачей, то сохраняется возможность перебросить резервную армию Гоха (Gough) во Фландрию наступать на хребет Мессинс.

10 апреля Генеральный штаб потребовал от генерала Плумера срочно представить план завоевания  хребта Мессинес (Messines) и и назначил дату начала наступления на  15 июля. 27 мая ему приказали ускорить приготовления.

Однако, после решения продолжать наступление на Сомме в начале июля, наступление на хребет Мессинес будет отложено на  31 июля. Затем последуют новые переносы сроков и к середине августа, станет ясно, что одновременное наступление на Сомме и во Фландрии (на хребет Мессинес) в 1916 году невозможно.   Сражение за этот хребет будет отложено почти на год.

Однако, во Фландрии и Северной Франции   минная война будет продолжаться до конца 1916 года, хотя минные действия уже не будут связаны с наступательными операциями. Британцы  в этот период  взорвут  750 мин и контрмин. Немцы   696.  Пик активности придется на июнь 1916, а самым  самый активным сектором станет фронт   британской 1-й армии, которая оборонялась на фронте Живенси-лез-Ля Бесси (Givenchy-lez-La Bassee) - Алла (Hulluch) - Луус(Loos).

Германские минные действия во Фландрии в 1916.
Изложение событий минной войны в статье в основном показывает английские минные действия, но справедливости ради стоит упомянуть и о действиях немцев. Без этого картина предстанет читателю искаженной и неполной.

Итак.
К весне 1916 немцы на этом участке фронта сформировали специализированные саперные минерные роты, и выпустили новые инструкции относительно минной войны. Офицера с опытом минирования у Ля Бассе (La Bassee), капитана Биндернагеля (Bindernagel) назначили советником начальника инженерной службы XIII-го армейского корпуса,  который занимал  участок фронта с условным названием  Витшит (Wytschaete) к югу от города Ипр. Командир 25-го саперного полка подполковник Отто Фусляйн (Otto Fusslein)  и капитан Биндернагель (Bindernagel) бросили на работу на работу пять  рот минирования, в том числе и новые саперные минерные роты.

Непосредственно севернее Менинской дороги (Menin Road), несмотря на трудный грунт и воду, немцы  смогли подвести четыре мины глубиной всего 6-7 метров  под британскую линию фронта. В начале марта  1916  в мины были заложены заряды ВВ, но обнаружилось, что британцы оставили в передовых траншеях только наблюдательные посты, а остальные солдаты спешно отрывают новую траншею в 20 метрах позади.  Очевидно, англичане обнаружили минные работы немцев и таким способом пытаются избежать потерь при взрывах. Тактика уже успешно опробованная ранее самими немцами против британских мин.
Пришлось извлекать взрывчатку и возобновлять работы по отрывке туннелей. 24 марта эти работы были начаты. Пруссакам пришлось менять направления туннелей, чтобы пройти между британскими наблюдательными постами. Чтобы пройти эти 20 метров потребовалось больше месяца. И только к 1 июня немцы смогли закончить закладку в общей сложности 11 тонн взрывчатки (в сумме во всех четырех минах).
2 июня 1916 немцы атаковали канадцев и захватили Санктюари Вуд (Sanctuary Wood) и Монсорель (Mount Sorrel).   Это было сделано с целью уничтожить британскую минную систему.
6 июня саперы Прусской гвардейской экспериментальной минерной роты взорвали все четыре мины  за три минуты до начала пехотной   атаки. Взрывание осуществлялось  из убежища шахты Шлосс (Schloss) в остатках замка Хуге (Hooge). Взрывы  полностью уничтожили  две роты   28-го канадского полка  и образовали непрерывный кратер 120 м. длиной, 25 м. шириной и 10 м. глубиной, несколько больший, чем саперы ожидали.
Контратаками канадцы через несколько дней вернули себе Санктюари Вуд (Sanctuary Wood) и Монсорель (Mount Sorrel), но позиция Хуге (Hooge) так и осталась в руках немцев.

Возле  Живенши-лез-ля-Бассе (Givenchy-lez-la-Basse) в  2-50 22 июня, немецкая 295-я саперная минерная рота взорвала большую мину, которая разрушила две сапы и три линии траншей и уничтожила почти две трети 2-й роты  2-го Королевского Валлийского фузилерного полка (2nd Royal Welch Fusiliers Regiment). Канадцы назвали это место   " Кратер Красного Дракона" (Red Dragon Crater). Взрыв также  разрушил туннели, которые вела английская  254-я туннельная рота, принявшая сектор по возвращению из Галлиполи (Gallipoli). Пять   солдат погибли в головной части одного из туннелей.

Почему немцы, столь успешно прокладывавшие и взрывавшие мины, использовали их только как средство причинения потерь противнику и как средство лишь некоторого улучшения позиций, остается неясным. Очевидно к середине 1916 года сложилось радикальное   несоответствие между отлично развившимися минными операциями и истощением сил германской пехоты. Мины готовились много месяцев, а когда их можно было взрывать, оказывалось, что сил пехоты для наступления  у командования просто нет. 

Я посвятил значительную часть статьи минной войне во Фландрии и Северной Франции потому, что здесь  британцы как раз  и начали свои минные действия еще в 1915 году, и здесь наиболее отчетливо можно показать как развивался этот вид боевых действий в английской армии. Однако, для англичан в 1916 году главные военные события развернутся у реки Сомма, где они проведут свои главные сражения этого года. Естественно, что опыт минной войны, накопленный   во Фландрии, они попытаются  использовать в сражении на Сомме. Напомню, что эта франко-британская наступательная  операция будет продолжаться с 24 июня по середину ноября 1916. Конечным итогом станет продвижение союзников на фронте 25 километров на глубину 10 километров. В ней будут задействованы 51 британская и 32 французских дивизий. Им будут противостоять 67 германских дивизий.
В итоге потери составят: французы -204 тыс. чел., британцы - 420 тыс., а  всего 623 тыс. человек. Германские потери оцениваются в 465—600 тысяч человек.
Впервые на Сомме примут участие танки как средство прорыва обороны, но их использование   даст  лишь локальный тактический успех. То, что наконец найдено средство выхода из позиционного тупика станет ясно лишь в 1918 году, когда война вступит в завершающую стадию.

Сомма.

Британские экспедиционные войска приняли  у французов северный сектор Соммы протяженностью 30 километров еще в июле- августе 1915. К этому времени французские саперы уже активно прокладывали мины. Британские  войска тогда располагали лишь двумя туннельными ротами (174-я и 183-я), и поэтому французы были вынуждены временно продолжать работы силами своих саперов.

Английское командование поспешно сформировало в августе 1915 178-ю и 179-ю туннельные роты, а в октябре  185-ю и 252-ю роты.  Как и формирование других туннельных рот, о которых говорилось выше, создание этих четырех рот натолкнулось на те же трудности. Крайне мало английских рабочих согласилось завербоваться на работы в туннельные роты. По прибытию во Францию скоро выяснилось, что они все совершенно непригодны для работы и их пришлось отправлять обратно. К зиме 1915-16 из числа этих рабочих во Франции не осталось ни одного. Пришлось прибегнуть к принудительному переводу в туннельные роты солдат-ополченцев из полков, занимающих позиции на Сомме. В значительной мере положение спасла 51-я горная дивизия (51st Highlamd Division), в которой оказалось много ополченцев из числа шахтеров каменноугольного бассейна Файф (Fife).

От автора.  Ну понятно. Во-первых, с ополченцами можно не церемониться, поскольку их призвали в армию принудительно и расторгнуть контракт они не могут, т.к.  с ними его не заключали. Кстати, учитесь господин Сердюков, как на случай войны возможно перейти от контрактного набора в армию  к принудительному. Сначала еще в мирное время  создаете некое эфемерное народное ополчение, в которое записываете   всех мужчин, пригодных держать оружие. Уверяете всех, что сие только на случай вторжения врага в данную конкретную область. Ну а когда война грянет, просто призываете ополченцев на службу и отправляете на войну. Вот только это будет пушечное мясо, а не солдаты,  умеющие воевать. Ну или хотя бы умеющие разобрать и собрать автомат.

Во-вторых, очевидно шахтеры ополченцы, повоевав в пехоте, предпочли вернуться к привычной подземной работе с ее в общем то обычными  опасностями. Вероятность погибнуть в мине, ненамного больше, чем в угольной шахте, и уж наверняка намного меньше, чем в пехоте. Уж коли оказался на войне, то лучше и здесь заниматься знакомым делом, чем осваивать тяжкую пехотную науку.

Когда британцы принялись за дело и стали продолжать, потеряв очень много времени на   формирование туннельных рот и другие организационные мероприятия, немцы уже успели развить свою сеть мин, и ряд из них уже были под британскими  траншеями или подошли  к ним очень близко. К тому же, в ряде пунктов британцы отодвинули свои траншеи назад. Это потребовало заложить новые мины. В большинстве случаев англичане сочли французские мины непригодными для продолжения работ, поскольку  те и другие имели совершенно разные методики подземных работ.

Немцы не чувствовали себя в опасности до самого начала 1916 года, поскольку уже имели развитую систему контрмин, а британцам каждый метр давался с трудом, т.к. в этой местности грунт - твердые меловые породы. Разрабатывать его было возможно только с использованием взрывных буровых работ. Однако, это приводило к тому, что немцы с помощью постов прослушивания всегда знали где и на каком удалении находятся английские туннели.

От автора.  Имея развитую сеть туннелей , можно иметь вдоль линии фронта цепь подземных постов прослушивания. В случае взрыва, каждый пост регистрирует направление на звук и его интенсивность. На штабной карте прочерчиваются  азимутальные линии. И там, где они пересекаются, ставится на карте точка. Это и есть место подземного взрыва, а значит до этого места дошел вражеский туннель.
Точность определения достаточно высокая. Противодействовать этому трудно. Пожалуй, только с помощью взрывания сильных фугасов на поверхности, которые делаются одновременно с подземным взрывом. Или же на этот момент организовывать обстрел тяжелой артиллерией примерно того участка, где в это время будет произведен буровой взрыв. Н англичане испытывали острый дефицит тяжелых снарядов.

К началу 1916 года англичане на Сомме все же смогли создать сеть оборонительных туннелей на глубинах около 12 метров и выяснить, что грунтовые воды находятся на глубине около 30 метров. Вместе с тем,  в связи с сокращением линии фронта у Арраса (Arras) и горном хребте Вими (Vimy) 184-я и 185-я роты были сняты с работ и отправлены в Северную Францию. На Сомме осталось только пять туннельных рот.

В начале марта 1916 генерал Хэйг (Haig) сформировал 4-ю английскую армию, которая приняла фронт на Соме, чтобы начать подготовку к   франко-британскому  наступлению, которое должно было начаться в июне.  К командующему армией генералу Ролинсону (Rawlinson) он назначил минным диспетчером опытного минера командира 170-й туннельной роты Приди, отличившегося в борьбе за опорный пункт Гогенцоллерн.

Подземные мины на Сомме должны были сыграть большую роль, особенно в первый день наступления. Роллисон возлагал на минеров две основные задачи. Первая состояла в том, чтобы подвести под немецкую первую линию траншей как можно больше мин. Вторая задача состояла в отрывке силами туннельных рот от британских траншей в нейтральную зону множества мелких сап. По замыслу генерала это обеспечивало успех захвата и удержания первой линии немецких траншей.

Атака на  опорный пункт Хасерн (Hawthorn Redoubt).
На северном фланге главный удар должен был наносить VIII-й корпус генерал-лейтенанта Хантер-Вестона (Hunter-Weston). Ключевым пунктом немецкой позиции на этом участке являлся опорный пункт Хасерн (Hawthorn Redoubt) на гребне холма, доминирующего над долиной перед деревней Бомонт Хамел (Beaumont Hamel). Этот пункт был выбран целью   основной минной атаки.

4 апреля прокладка мины была поручена 252-й туннельной роте, которой командовал капитан Рекс Тровер (Rex Trower). В конце месяца он доложил, что мина продвигается успешно. Из-за значимости   мины ей было присвоено имя собственное - "Мина Хассерн" (Mine Hawthorne).
Мина шла на глубине 24 метра и за 26 дней туннельщики смогли пройти 172 метра. Общая длина мины должна была составить 322 метра. Однако,   постепенно  движение замедлялось. Мел стал слишком твердым, а близость к немцам (длина мины уже составляла 275 метров)  требовала тишины. Туннельщики стали размачивать мел водой и выкрашивать его штыками. Воздух в мине все больше становился непригодным для дыхания, а шуметь вентиляторами было нельзя.
И все же 22 июня  мина была готова и в нее заложили 18.5 тонн аммонала.

25 июня Троверу сообщили, что атака пехоты назначена на 7-30 29 июня. Но затем атака была перенесена на 1 июля.

Бесценный опыт минных действий у Сент Элой был полностью проигнорирован. Взрыв мины должен был быть выполнен в 7-20, т.е. за 10 минут до начала общей атаки. 2-й фузилерный батальон (2nd Royal Fusiliers Batallion) в промежуток времени между 7-20 и 7-30 должен захватить кратер. Артиллерия должна перенести огонь с первой немецкой траншеи на вторую не в 7-30, а в 7-20. Причем, не только в районе опорного пункта, а по всей линии фронта VIII-го корпуса.

Взрыв мины был произведен в назначенное время. Английская артиллерия своей стрельбой уже за несколько часов до этого дала понять немцам, где будет происходить атака. Правда, по каким то причинам немцы заблаговременно не очистили свою первую траншею и по сведениям английской стороны взрыв полностью уничтожил немецкий опорный пункт Хасерн (Hawthorn Redoubt), который занимал 119-й запасной Вюртембергский полк. Образовался кратер диаметром около 50 метров и глубиной около 18 метров. По свидетельствам германской стороны в воздух взлетели три отделения 9-й роты полка, но опорный пункт сохранил свою боеспособность.
Ну а дальше произошло то, что должно было произойти. Немецкая пехота,  умело использовала эти 10 минут между взрывом и началом общей атаки, поскольку британская артиллерия уже перенесла огонь в глубину обороны. Вюртембержцы   заняли свои огневые позиции в первой траншее,   оперативно захватили ближнюю к ним   сторону кратера и открыли убийственный огонь из винтовок и пулеметов по  английскому 2-му фузилерному батальону. Одновременно подключились немецкая тяжелая артиллерия и минометы. Батальон был перебит в течение считанных минут.

От автора.  Проще говоря, несчастный батальон должен был совершенно один броситься вперед и захватить кратер за 10 минут до начала общей атаки.  И немцам дают 10 минут для того, чтобы выбраться из убежищ, занять свои окопы и подготовиться к отражению атаки, тогда как куда более целесообразно  перенести огонь артиллерии в глубину немецкой обороны уже после того как пехота поднялась и пробежала хотя бы часть пути до вражеских окопов. Это же требование английского устава и свежих инструкций, составленных на основе печального опыта борьбы за Гогенцоллерн и Сент Элой.
Еще раз хочется сказать  любителям звонкой фразы о том, что можно воевать, отбросив в сторону боевые уставы - вот вам пример того, как не следует организовывать бой, и во что обходится безграмотность командиров, не знающих боевых уставов или пренебрегающих ими. Уставы то пишутся на основе опыта предшествующих сражений. В них учтено большинство возможных ошибок, которые могут быть совершены командирами по незнанию. Думается, что многие просто путают понятия "Устав" и "Шаблон". Вот воевать по шаблону, понимая устав как описание шаблона, нельзя.

Лейтенант Альберт Уолтер Уитлок (Albert Walter Whitlock) рота которого поднялась в атаку во второй волне, писал, что три роты первой волны полностью были перебиты пулеметным огнем, не пройдя и половины расстояния до немецких траншей. Его роте повезло еще меньше. Она была уничтожена, едва перевалив через бруствер. Причем, как утверждает Уитлок, убийственный огонь велся точно из опорного пункта Хасерн. Получается, что немецкие траншеи не слишком и пострадали, а гарнизон не находился в состоянии шока.

Итак, первый день наступления VIII-го корпуса  на Сомме оказался сорванным вследствие неумело организованного боя. Не были согласованы по времени огонь артиллерии, взрыв единственной мины и пехотная атака. Хотя трудно сказать, какие бы были результаты, не допусти англичане эти оплошности. Судя по всему, противник был готов к английской атаке и умело организовал свои оборонительные действия.

От автора.  Вообще, читая историю Первой Мировой войны, я нигде не нахожу искусных оперативных и тактических решений военачальников, когда тот или иной генерал сумел бы отыскать самое уязвимое звено в обороне противника и ключевой пункт, влияющий на устойчивость всей обороны, подтянуть туда ровно столько сил, сколько нужно и нанести быстрый и неотразимый удар, который обрушит весь фронт противника. Везде одно и то же - "стенка на стенку". Везде мы видим попытки просто проломить, продавить вражескую оборону массой войск, разрушив предварительно траншеи противника многодневным артобстрелом или подземными минами. При этом никто не задумывается над тем, что за первой линией окажется вторая, третья....
Ну и в результате после первых недель войны, когда немцы, напав первыми, сумели захватить Бельгию и север Франции, Западный фронт замер на достигнутом рубеже. Замер до самого конца войны. Продвижение  в течение полугода на какие то жалкие 10 километров на Сомме считали грандиозным успехом.
Подземные мины могли сыграть очень важную роль в войне, если бы были подобны булавочным  уколам   в нервные узлы, опорные точки всей обороны противника. Но европейские генералы того времени находить критичные точки не умели, а пытались использовать подземные мины как своего рода тяжелую артиллерию, снаряды которой летят не по воздуху, а под землей.

Любопытно, что подземные мины, которые в те времена полагали существенным элементом любой войны,  оказались средством, присущим только Первой Мировой войне, а мины сегодняшнего типа (которые тогда называли самовзрывными фугасами), которые считали чем то несерьезным, второстепенным, солдатским творчеством сугубо Первой Мировой войны, в будущем оказались важным оружием всех последующих войн XX столетия.

Четыре дня спустя после этих драматических событий 252-я рота начала прокладку новой мины возле позиции с условным названием    Бомон Хамель (Beaumont Hamel)  для нового наступления   на хребте Хасерн (Hawthorn). Они закончили закладку заряда  13.6 тонны) аммонала 30 октября.
Атака была назначена на 13 ноября 1916. В этот раз предшествующий печальный опыт был учтен. Сам взрыв мины в 5-50 был сигналом к атаке. За 6 минут до взрыва мины британцы взрывами "бангалорских торпед" проделали проходы в своих проволочных заграждениях. Пехота 51-й горной дивизии (51st Highlamd Division) смогла быстро захватить кратер. Как выяснилось, взрывом было разрушено порядка шести убежищ, в каждом из которых находилось от 50 до 60 солдат. Одно убежище захватили целым и в нем пленили 58 солдат.

Но на этом сражение на Сомме было закончено. Силы союзников были исчерпаны, войска изнурены, а пополнения не было. 10 километров успеха были оплачены  почти 700 тысячами жизней английских и французских солдат. Примерно столько же потеряли и немцы.

Ля Буассель (La Boisselle)
В 9 километрах  южнее Хасерна (Hawthorn) 179-я туннельная рота  начала прокладывать  две больших мины параллельно дороге  из Альберта (Albert) в Бапум (Bapaume) перед немецкими линиями возле деревни Ля Буассель (La Boisselle). Дорога была ключевой осью атаки, и немцы включили Ля Буассель (La Boisselle) в свою  оборонительную позицию, и укрепили разрушенные здания и подвалы.

Ля Буассель (La Boisselle) была  местом жестокой подземной борьбы немцев и французов с начала 1915,  и когда британцы приняли этот участок фронта, нейтральная зона сектора уже была покрыта большим количеством  кратеров на западной и юго-западной окраине  деревни, которые солдаты  называли "Дырами Славы". С августа 1915 до июня 1916 179-я туннельная рота, и 185-я туннельная рота, принимавшая участие  в последние четыре месяца, обеспечили британскую линию фронта   оборонительными подземными системами.

Однако, немцы, будучи более квалифицированными минерами, и начавшие работу в этом секторе еще в начале 1915 года, значительно опережали британцев. Они  развивали одновременно по меньшей  мере четыре системы оборонительных туннелей. В 1915 году они   проложили сеть туннелей на 9-метровой глубине,   осенью 1915 опустились до15-18 метров.
К началу 1916 у них был главный оборонительный поперечный соединительный туннель на 24-метровой глубине, перекрывающий   почти всю местность перед Ля Буассель (La Boisselle). Весной 1916 немцы начали более глубокую систему наклонных туннелей, идущих от их  вторых позиций на глубине 31 метр.

Немцы под землей боролись жестко, и худший для британцев  инцидент произошел 4 февраля 1916, когда из  английской 185-й туннельная роты и 2 офицера 16 солдат, были сожжены или отравлены взрывными газами насмерть после взрыва одной из немецких контрмин.

!79-я туннельная рота, которая  при прокладке мин то и дело натыкалась на немецкие контрмины, была вынуждена отказаться от подведения мин к деревне Ля Буассель (La Boisselle) напрямую, и пошла в обход западнее деревни Ля Буасель в направлении на деревню Овие (Ovillers).

185-я туннельная рота  в ноябре 1915 начала вести длинный туннель, начиная от хода сообщений, называемого солдатами  Луахногар Стрит (Lochnagar Street), который находился  южнее деревни  Ля Буассель (La Boisselle). Эта мина, получившая название "Мина Луахногар (Lochnagar Mine) направлялась к немецкой позиции, известной под названием Швабен Хох (Schvaben Hoehe), которая доминировала над частью низменной области на юге, названной Долиной Сожи (Sausage Valley).
Туннель начинался в 90 метрах позади британских траншей и более чем в 270 метрах от немецких линий.
Когда  185-я рота была отозвана   из Ля Буассель (La Boisselle) в феврале 1916, уже  было проложено 244 метра мины  на глубине 14-15 метров.
В марте 1916 теперь уже 179-я туннельная рота возобновила работу в туннеле, который был теперь достаточно близок к немецким линиям. Это предопределило очень медленное продвижение. Пол туннеля застелили мешками, чтобы заглушить шум шагов,  туннельщики, работали без ботинок   и переговаривались только шепотом. Минер в голове туннеля, используя штык на деревянной ручке, втискивал его  (без ударов!) в породу, осторожно выламывал им кусок мела, который ловил другой рукой не допуская падения на пол, и передавал его второму солдату, стоящему позади. Тот клал куски мела в мешок и выносил наружу.  Даже подача свежего воздуха в головную часть туннеля осуществилась предельно тихо. Скорость подачи воздуха и его количество было таким, что свеча горела только возле шланга.
Этим способом удалось скрыть работы в мине Луахногар (Lochnagar Mine) от немецких постов прослушивания.

На снимке справа: Германский офицер на посту мучительно вслушивается в подземные шумы, пытаясь обнаружить британских туннельщиков. Он оснащен сверхчувствительным геофоном с электроусилителем, позволяющим услышать даже осторожные шаги на дальности 30-40 метров, удары киркой до 80 метров.

Справка. Геофон, приёмник звуковых волн, распространяющихся в грунте. Он представляет собой коробку, внутри которой упруго закреплен тяжелый грузик между двумя тонкими гибкими металлическими пластинками. Звуковые колебания, распространяющиеся в грунте, приводят в движение соприкасающийся с почвой корпус коробки, тогда как грузик  вследствие инерции покоя остаётся неподвижным. В ранних конструкциях геофонов   грузик крепился на диафрагму, разделявшую внутренность коробки на два отсека. Колебания  корпуса относительно диафрагмы   вызывали по обе стороны диафрагмы чередующиеся сжатия и разрежения, которые через трубки передавались к ушам наблюдателя.
Более поздние геофоны  снабжались электромеханическими преобразователями, с помощью которых колебания грунта преобразовывались   в колебания электрического тока,  имели усилитель и регистрирующий самописец или наушники.  Существовали образцы, использующие пьезокристаллы и кристаллы кварца. Первые преобразовывали слабые шумы в электрические сигналы, а кварцы пропускали только сигналы определенных  частот, отфильтровывая  шумы, которые не могли быть шумами подземных работ или взрывов.

К середине апреля 179-я рота сумела скрытно от немцев прорыть  туннель длиной 250 метров и находились приблизительно 40 метрах от правого края позиции Швабен Хох (Schwaben Hohe). Получается, что за полтора месяца было пройдено всего 6 метров.
Отсюда туннель раздвоился Одна ветка пошла вперед вперед и немного вправо, а  вторая приблизительно под углом 45 градусов влево  в строну центра  опорного пункта.
В середине июня 1916 они прекратили дальнейшую отрывку туннелей.  Левая ветвь находилась  на расстоянии менее чем 21 метр от позиции, а правая  в 14 метрах. Англичане начали отрывку минных камор. Поджимали сроки. Было необходимо успеть заложить заряды к моменту начала запланированного наступления.  При этом туннели так и не удалось подвести под немецкие траншеи. Поэтому  взрывы могли повредить только правый фланг немецкого опорного пункта Швабен Хох (Schvaben Hoehe), да и то, если будет возможно заложить очень много взрывчатки.
В левую минную камору заложили 16.3 тонны аммонала, в правую 10.9 тонны. Взрыв двух близко расположенных зарядов должен был образовать одну воронку.
Еще одна крупная мина массой в 18.2 тонны была заложена в конце туннеля, который 179-я рота вела в обход деревни Ля Буасель с осени 1915 года. К началу наступления эта мина вышла к южной окраине деревни Овие (Ovillers). Она получила название "Сапа Игрек" (Y sap).
И две мины по 3.6 тонны аммонала каждая были заложены в туннелях в районе старых кратеров "дыры Славы". Эти две мины играли роль отвлекающих и должны были серьезно повредить немецкую контрминную систему.

В отличие от провальной атаки с применением мин у  опорного пункта  Хасерн (Hawthorn Redoubt) 1 июля,  здесь все же был учтен опыт взрывов мин у Сент Элой 1 марта.  Однако  военачальники разошлись во мнениях относительно момента взрывов. Дело в том, что в районе мины Луахногар (Lochnagar Mine)  позиции 101-й бригады 34-й дивизии находились от немецких траншей всего в 180 метрах, тогда как позиции 8-й дивизии, наступавшей на Овие (Ovillers) в 650 метрах. Очевидно, начинать атаку 34-й дивизии нужно было через 2 минуты после взрыва, дождавшись, пока опадет, поднятый взрывом грунт, чтобы не оказаться под дождем из камней и грунта. 
А вот 8-й дивизии лучше было бы подняться в атаку в момент взрыва, чтобы успеть преодолеть часть нейтральной зоны, пока в небе будет дым и пыль от взрывов. Комья грунта  попадают еще до того, как в опасной близости от зоны падения окажется пехота. Кроме того, пехота успеет оказаться под прикрытием вала из грунта, который будет окружать кратер.
Однако, с другой стороны, двухминутная задержка 34-й дивизии может дать немцам время, чтобы изготовиться к отбитию атаки по всему фронту. Ведь огромный столб дыма и грунта будет виден за многие километры.

В конечном счете решили взрывать мину Луахногар (Lochnagar Mine) за 2 минуты до начала атаки, а сапу Игрек ( Y sap) в момент начала атаки.

Наступление двух дивизий началось  1 июля 1916 года в 7-30  взрывами двух основных и двух вспомогательных мин.

Хотя взрывы  мин были произведены так, что от них английские солдаты в целом не пострадали, однако, неудачное построение боевых порядков пехоты привело к тому, что наступавшие на деревню Овие батальоны 8-й дивизии оказались расположены   так, что мина "Сапа Игрек" взорвалась   правее их правого фланга фланга и, хотя немцы были вынуждены эвакуировать свою первую траншею, в целом опорный пункт перед деревней не пострадал. Пулеметным огнем бригада первого эшелона была вся перебита.

102-я бригада, которая наступала в направлении кратера  Луахногар (Lochnagar), смогла воспользоваться результатами взрыва и прорвать   первую и втрую линию траншей опорного пункта Швабен Хох (Schwaben Hohe), но ей пришлось остановиться вследствие того, что 101-я бригада, наступавшая правее кратера Луахногар (Lochnagar) через долину Сожи, имевшую ширину 400-500 метров, оказалась под огнем пулеметов с господствующих высот как слева, так и справа, и  была остановлена пулеметным огнем и огнем окопных минометов.

Следует сказать о самих взрывах мин.
Мина  Луахногар (Lochnagar Mine) при взрыве образовала кратер диаметром 67 метров и глубиной 17 метров. Выброшенный грунт образовал кольцевой вал вокруг кратера высотой 4.5 метра. Внешняя граница вала проходит в радиусе 70 метров от центра кратера. Этот кратер сохранился и по сей день.
Командир 179-й туннельной роты капитан Генри Ханс (Henry M. Hance) в своем отчете написал, что при взрыве была разрушена немецкая траншея на значительную длину, а находившиеся в ней пулеметы уничтожены. Однако, не приводит никаких цифр, что заставляет усомниться в его утверждениях.

На снимке справа, сделанном летом 2008 года, кратер Луахногар (Lochnagar Mine). О размерах этого кратера дает представление группа людей, заметная в правой части снимка на фоне памятного креста.

Мина "Сапа Игрек" (Y sap) при взрыве образовала кратер диаметром 40 метров и глубиной 12 метров. Выброшенный грунт образовал кольцевой вал вокруг кратера высотой 5.5 метров. Внешняя граница вала проходит на расстоянии 51 метров от центра кратера.
На снимке слева кратер мины "Сапа Игрек" (Y sap)  через несколько недель после взрыва.

Многие батальонные командиры оценили эту пехотную атаку с применением мин отрицательно. Так, командир 15-го Королевского Шотландского батальона 15th Royal Scots Battalion) подполковник А.Г.Б. Армстон (  A.G.B. Urmston) заявил, что  в результате взрыва мины Луахногар проходимость местности стала такой, что втрое снизила скорость движения пехоты. Преодолеть кратер напрямую было невозможно и его пришлось с большим трудом обходить слева и справа. В результате боевой порядок батальона был нарушен, и за кратером пришлось терять время, чтобы восстановить управление. А в это время батальон поражался губительным огнем германских пулеметов как в левый фланг со стороны деревни Ля Буассель, так и спереди.
Также он отметил, что двухминутная задержка начала атаки привела к тому, что немцы открыли пулеметный огонь еще до того, как его солдаты преодолели собственный бруствер. По его мнению потери от падающего грунта были бы значительно меньше, нежели они оказались от пулеметов.

Командир 179-й туннельной роты капитан Генри Ханс (Henry M. Hance) придерживался иного мнения, утверждая, что взрывом, помимо уничтожения траншеи на значительную длину, вследствие сотрясения грунта были  уничтожены многие убежища, находившиеся поблизости и немцы понесли большие потери.

Что бы там ни было, но атака 1 июля своих целей не достигла. Ля Буассель англичане смогли взять только 4 июля. Мины, таким образом, дали очень незначительный местный эффект, который английское командование даже использовать не смогло вследствие неудачного построения своих боевых порядков.

От автора.  Хотелось бы обратить внимание читателей на фактор, который англичане в своих планах не учитывали, но который существенно повлиял на продвижение пехоты. А он состоял в том, что минный кратер резко ухудшил для пехоты проходимость местности. Там, где взрыв мины уничтожал оборонительные сооружения противника, он же создавал непроходимое или труднопроходимое препятствие для своих войск. А там, где движение пехоты оставалось свободным, там оставались целыми и огневые средства противника.

И еще.  Как то общепринято утверждать, что Сталин не жалел своих солдат и бестрепетно посылал их тысячами на убой, изводя в бессмысленных многократных атаках какой либо безымянной высотки. А что вы скажете об английских военачальниках, которые в один день 1 июля 1916 извели сразу две свои дивизии? Около 20 тыс. человек. И которые хладнокровно рассуждали, что целесообразнее - допустить потери  в личном составе от огня немецких пулеметов или же от комьев грунта  собственных мин.
Я не хочу сравнивать чьи генералы безжалостней. И не собираюсь. Во-первых, войны без потерь не бывает. И чем масштабнее война, тем потери больше и страшнее. Во-вторых, к войне нельзя подходить мерками мирного времени. Особенно, когда перед "оценщиком" не стоит критично вопрос - останется ли живо твое государство или нет. Анализ  событий войны по нормам мира   приводит к  грубейшим ошибкам,  и в корне неверным суждениям. Даже если она названа не войной, а "контртеррористической операцией", "восстановлением конституционного порядка"   или  подобным образом. А вот это уже опасно и для отдельного человека и общества в целом.

Тамбор (Tambour).
Там же на Сомме, но в другом секторе, носившем название Тамбор (Tambour) также шла минная борьба.  Так, 21 декабря 1915 года   немцы взорвали два камуфлета с интервалом десять минут.   Командир 178-й роты капитан Уэлслей (Wellesley) ожидал эти взрывы и принял меры, чтобы пехота своевременно   оставила первую линию траншей.
Это представляется несколько странным. Ведь контрмины, как правило, нацелены на мины противника, и не решают задачи нанесения потерь пехоте противника. Тем более странно, что командир роты в это же время не приостановил работ своих туннельщиков.  При взрыве немецких контрмин 19 британских туннельщиков  были убиты, и 22 ранены.
При очередном немецком взрыве 28 метров британских траншей были разрушены, но к моменту взрывов англичане уже отрыли чуть позади новую линию.  В ответ на немецкие взрывы Уэлслей (Wellesley) взорвал  два камуфлета на следующий день, использовав новое  взрывчатое вещество, которое давало при взрыве значительно больше угарного газа, нежели аммонал.    Немцы потеряли одного сапера отравленного угарным газом.

26 декабря 1915   офицер штаба 3-1 армии по минированию и бывший старший офицер штаба 18-й дивизии по минным работам майор  Дэнфорд (Danford), который раньше командовал 174-й туннельной ротой провел совещание с участием нынешнего командира роты капитана Уэлслея (Wellesley). На этом совещании они решили вести минные действия более решительно, сочтя тактику "булавочных уколов", неэффективной.
Они решили взорвать целый ряд мин на глубинах около 30 метров. Хотя, при этом будут разрушены английские передовые траншеи и вся контрминная система, оставшаяся от французов, но будет образован глубокий ров. Новые оборонительные траншеи будут созданы по ближнему краю линии кратеров. Это исключит немецкие атаки и подведение вражеских мин под эту линию траншей.

Капитан  Уэлслей (Wellesley), выполняя этот план взорвал 28 декабря и 30 декабря 1915  по две мины. Каждая из них была массой в пределах между 3.5-4.5 тоннами аммонала. Взрывы сотрясли грунт на дальности до 6 километров. По рапорту Уэлслея взрывы 28 декабря  были очень успешными. Они разрушили часть немецкой контрминной системы и убили всех саперов, которые в это время работали в головах туннелей. Но они насторожили противника и  взрывы 30 декабря не стоили немцам жертв. Однако, германская сторона не подтверждает уверения Уэлслея.

После войны, когда в руки союзников попали немецкие документы,  касавшиеся их контрминной системы в секторе  Тамбор (Tambour), то англичане были неприятно удивлены тем, какую совершенную контрминную систему имел противник. К июню 1916 саперы из 104-го Баварского саперного полка закончили ее создание. Контрминные туннели глубиной до 30 метров и длиной до 30 метров в сторону британцев  располагались через каждые   25-30 метров фронта и были соединены поперечным туннелем. Туннели были оснащены электроосвещением и эклектическими вентиляторами. В головы туннелей были выведены провода электровзрывных сетей. В голове каждого контрминного туннеля был установлен электрический геофон. Провода от них были выведены на центральный пост прослушивания. Преодолеть столь совершенную систему было невозможно.

Отсюда не столь сложно прийти к выводу, что во всяком случае в этом секторе фронта немцы давно пришли к выводу о бесперспективности наступательных подземно-минных действий и отказались от них. Однако, создали непреодолимую контрминную систему, полностью задействовав свой технический потенциал и возможности отлично развитых саперных частей.

От автора.  Напомним, что в Германии с 1871 года действовал отлаженный принцип всеобщей воинской обязанности и им не составляло труда развернуть с началом войны в течение нескольких дней свои саперные батальоны в саперные полки, укомплектованные обученным личным составом. Причем, эти саперы были пригодны для  решения всех задач инженерного обеспечения боевых действий, включая и подземно-минные. А вот англичанам пришлось весь первый год войны с огромным трудом и сложностями создавать узко-специализированные туннельные роты. Анализ сражений 1914-1916 годов показывает, что в этот период войны англичане безнадежно проигрывали миную войну, несмотря на их титанические усилия переломить ситуацию.

Война это не   бизнес-проект, который можно распланировать и выполнить в считанные месяцы или недели. Победа или поражение в войне предопределяется  военными мероприятиями, которые правительство страны выполняет в течение лет и десятков лет  до начала войны. Счастливо то государство, правительство которого с должным вниманием относится к вопросам защиты страны и находит верные решения.

Вместе с тем, не стоит полагать, что немцы просто слушали и в случае необходимости просто взрывали свои контрмины когда британские   мины опасно приближались к линии фронта. Они четко следовали одному из постулатов теории войны великого фон Клаузевица: "Задачи обороны решаются наступлением".
Например, еще в конце апреля 1916 немцы взорвали две своих мины на северном фланге сектора Тамбор (Tambour) и открыли непрерывный минометный обстрел, чтобы разрушить два входа в мины, которые вели британцы. А затем  совершили набег на британские траншеи.  Атака была отбита, но англичане потеряли 20 туннельщиков и двух офицеров. Плюс были уничтожены плоды трехмесячных трудов.
Эту же практику немцы применяли и во второй половине 1916 года.

От автора.  Есть косвенные данные, что англичане и французы пренебрегали таким разделом военной науки, как Военная Администрация. А эта дисциплина, в частности, предусматривает, что в зоне военных действий не должно находиться местное гражданское   население. Оно подлежит принудительному выселению за пределы военной зоны. И совершенно неважно свои это граждане или граждане вражеского государства. И это добродушие очень дорого обходилось и французам и англичанам, поскольку среди неконтролируемого военными властями населения легко было действовать немецким агентам из местных жителей. И вовсе не обязательно немецкому агенту похищать секретные планы из  портфелей зазевавшихся генштабистов. Или  вертеть юбкой перед болтливым телефонистом из штаба корпуса. Эти приемчики, столь любимые авторами шпионских книг и фильмов, имеют та-а-а-акую длинную бороду, что на них ловятся только детишки из первого класса начальной школы.
А вот донесение (причем, агент, добывающий лежащие открыто сведения, ничем абсолютно  не рискует), что в ... километрах от линии фронта в овраге.... противник ссыпает грунт..... цвета и состава... И в сутки  приезжает к этому оврагу..... грузовиков по дороге, идущей из..... Вот это ценнейшие сведения. Имея карту грунтов данной местности, разведка уже ориентировочно вычисляет - на каком участке и с какой скоростью противник роет мину. И куда ее роет.

В тот же день (1 июля  1916), когда 324-я и 8-я дивизия   неудачно атаковали у Ля Буассель, в секторе Тамбор (Tambour) должна была состояться атака  21-я дивизии севернее, а 7-я дивизии южнее   деревни Фрику (Fricourt). Немецкие позиции на вокруг Фрику (Fricourt) были чрезвычайно сильны, и сама деревня походила на крепость.
Было решено не атаковать  через ранее созданные  кратеры Тамбор (Tambour) или Буа Франке (Bois Francais, поскольку действовавшая здесь 178-я туннельная рота не смогла подвести мины под деревню  Фрику (Fricourt). Вместо этого  рота поместила три мины на глубине 27 метров) под позицией Тамбор (Tambour). Северная мина массой 4 тонны, средняя 6.8 тонн и южная 11.3. тонны. Они должны были сформировать ряд кратеров вдоль всей позиции, уничтожив немецкую линию фронта, разрушить укрытия и тем самым исключить вражеский огонь во фланг  21-й дивизии атакующий севернее Тамбор (Tambour).

Мины,  как и у Ля Буассель  были   взорваны за две минуты до начала атаки  в 7-28, но большая мина  отказала, как полагают, из-за того, что аммонал переувлажнился.  Две роты 10-го Вест-Йоркширского полка (10th West Yorkshire Regiment),   поднявшиеся в атаку в первой волне, были полностью уничтожены фланкирующим  огнем двух немецких пулеметов, успевших занять позиции на гребне валов  кратеров от  двух сработавших мин. В целом батальон, потерял за несколько минут 710 человек. Отказ южной мины привел к тому, что левофланговые роты 7-й дивизии попали под фланкирующий огонь вражеских пулеметов.
Англичане взорвали целый ряд мин с небольшими зарядами (по 230 кг.) в нейтральной зоне южнее деревни Фрику (Fricourt) возле Буа Франке (Bois Francais) и перед позицией, называемой Кильская траншея (Kiel Trench). Но это привело не к потерям немцев, а  к тому, что в полосе наступления левого фланга 7-й дивизии образовалось  всего два прохода, что лишь увеличило потери дивизии.
Наступление 7-й дивизии не было сорвано лишь   вследствие того, что по каким то тактическим соображениям баварцы в ночь  на 2 июля 1916 отошли с позиций у деревни Фрику (Fricourt). Мины здесь не сыграли никакой положительной роли. По мнению ряда исследователей они лишь увеличили потери и фактически сыграли на руку немцам.

Стоит заметить, что правофланговые батальоны 7-й дивизии  1 июля должны были атаковать деревню Мамец (Mametz), а еще правее должны были была наступать 18-я и 30-я дивизия. Здесь действовала 183-я туннельная рота под командованием капитана Хиклинга (Hickling). По просьбам пехотных командиров Хиклинг сосредоточился на прокладке большого количества мелких сап, в конце которых хотя и были заложены заряды по 90-900 кг, однако, основная задача этих сап состояла в том, чтобы обеспечить скрытное выдвижение пехотных колонн как можно ближе к немецким траншеям.
Это принесло положительные результаты и 1 июля в первый день наступления на Сомме правый фланг 7-й дивизии и 18-я дивизия задачи дня выполнили.

Хотя, стоит заметить, что в двух пунктах линии фронта на этом участке были проложены две глубокие мины. Это мины в пунктах с условными названиями   Балгер Пойнте(Bulgar Point) (907 кг.) и Казино Пойнт (Casino Point) (2.27 тоны).
В пункте Казино Пойнт (Casino Point) было необходимо углубить туннель, поскольку он уже приблизился к немецким линиям. Было найдено оригинальное решение разработки твердого мелового грунта. В пробуриваемую скважину заливали уксус, который вступал в реакцию с мелом и разрыхлял его.    Мину удалось закончить и зарядить взрывчаткой как раз к 1 июля, т.е. ко дню начала наступления.
Взрыв этой мины должен был разрушить пулеметные гнезда и блиндажи на фланге. Ее привели в действие в 7-27.   Взрыв образовал кратер30 метров)в диаметре и 9 метров глубиной.
Командир роты Хиклинг (Hickling) донес, что взрывом было разрушено 3 убежища и уничтожено 4 немецких снайпера, и возможно 1 пулеметное гнездо.  6-й королевский Беркширский полк (6th Royal Berkshires Regiment) имел потери от опадающего грунта, но по мнению Хиклинга эти потери были намного меньше, чем они могли бы быть от пулеметного огня баварцев.
Насколько правдив командир 183-й роты неизвестно, но успех атаки полка был несомненен и никто не стал проверять точность донесения.

Мина в Балгер Пойнт (Bulgar Point) в нужный момент не взорвалась, так, как немецкая минометная мина перебила электропровода.

Поскольку немцы оставили свои позиции и отошли на несколько километров, англичанам представилась возможность изучить немецкую минную и контрминную системы. В частности, оказалось, что баварцы к моменту взрыва британцами мины Казино Пойнт (Casino Point) подвели под это место свою мину глубиной 61 метр и которая совершенно не пострадала при британском взрыве.   Хиклинг произвел расчеты и определил, что масса немецкой мины должна была бы иметь заряд в 450 тонн аммонала и образовать воронку диаметром 140 метров.
Как оказалось, немцы знали и про остальные английские мины и вели к ним свои контрмины, которые туннельщики не слышали совершенно.
По каким причинам немцы не производили здесь взрывы так и осталось невыясненным. Часть английских специалистов впоследствии полагала, что у немцев просто не было взрывчатки в нужном количестве. Другие пришли к мнению, что немцы еще до начала британского наступления решили сократить  линию фронта, отодвинув свои позиции назад. И поэтому, просто прекратили минные работы.

От автора.  Не думаю, что немцы имели намерение взорвать мину в 450 тонн аммонала. Слишком это близко к их собственным позициям и далеко от британских. Вероятнее всего, они просто дожидались английского взрыва с тем, чтобы потом вывести ствол шахты в кратер и захватить его. Но решение более высокого командования отойти с позиций не позволило осуществиться этому проекту.

Фронт на Сомме  в июле-сентябре 1916 медленно, но все же смещался на восток. Союзники выдавливали немцев. В этих условиях прокладка мин глубокого заложения исключалась. Англичане   ограничивались мелкими поспешными минами.   Немцы же предпочли не тратить силы и время на контрминные работы. Они вели разведку и своевременно очищали угрожаемые траншеи, готовя одновременно контратаки.
Так у позиции с условным названием  Хай Вуд (High Wood) 178-я туннельная рота  проложила мину   длиной 89 метров и глубиной всего 8 метров. В мину зарядили 1.36 тонны аммонала . Заряд был взорван  за тридцать секунд до начала атаки 3 сентября 1916. Британская пехота заняла кратер, но в тот же день потеряла его в результате немецкой контратаки. Поскольку большая часть туннеля сохранилась, 178-я рота сумела к 9 сентября заложить заряд такой же массы и взорвать его. Однако, немцев в кратере к этому моменту уже не было. Они оставили его и отошли на запасные позиции.

К  концу осени 1916 года  среди командиров британских дивизий во Франции стало преобладать мнение, что подземное минирование при   огромном расходе взрывчатки, чрезвычайно долгой подготовке и невероятных усилиях солдат не приносит ожидаемых плодов, причем для обеих сторон. Минирование и британское и немецкое являются бесцельным занятием.

Нортон Гриффитс, этот злой гений минной войны,   настаивал на продолжении подземно-минных действий. Он надеялся, что сочетание мин  с   применением отравляющих газов  все же спасет его большой бизнес-проект. Тем более, что провал контрактного набора рабочих -туннельщиков и вынужденная замена их солдатами позволила ему получить значительную экономию на зарплате персонала.
В частности, он предлагал добавлять к взрывчатке, закладываемой в мины баллоны с отравляющими газами. При взрыве мины освободившийся газ, который будет распространяться с облаком взрывных газов,  будет поражать солдат противника за пределами непосредственной зоны поражения от взрыва. Однако, разочарованное командование не приняло этого предложения.

Известный английский историк Б.Лиддел Гарт в своей книге о Первой Мировой войне уделил немало страниц описанию битвы на Сомме летом 1916 года, обошедшейся странам Европы в 1 миллион 200 тыс. жизней молодых и крепких мужчин. Однако, он подробно описывает сколько было сосредоточено орудий на участках прорыва, как долго велась массированная артподготовка, как действовали  пехотные дивизии и бригады, но ни словом не упоминает о роли подземных мин на Сомме. Это в определенной мере дает основание полагать, что сколько нибудь заметной роли британские подземные мины в этом наступлении не сыграли. Во всяком случае,  на оперативном уровне.

Подземно-минная борьба в британском секторе фронта  в  конце 1916 года свелась к взаимной контрминной борьбе. Немцы утратили интерес к подземно-минной войне еще  летом. Они уже тогда стали ограничиваться использованием туннелей для прослушивания и все реже использовали контрмины. Они предпочитали при угрозе взрыва отводить пехоту во вторую линию, откуда она сразу после взрыва бросалась вперед, и нередко успевала захватить кромку кратера раньше британцев, зачастую тем самым даже улучшая свои позиции.
Более  того, в июне  1916 немцы отозвали большую часть саперных рот для подготовки новой оборонительной линии, известной под названием    Линия Гинденбурга (Hindenburg  Linie), и даже уволили из армии саперов, которые до войны работали в горно-рудной промышленности.   Нарастала нехватка угля и  руды вследствие того, что внешние торговые связи Германии были перерезаны.  Доставлять  в страну металлы, уголь стало невозможно. Таким образом, с лета 1916 года война все больше стала войной на истощение и не проиграть ее Германия не могла.

Июль 2010 г.
  

Источники и литература

1. П.И.Бирюков и др. Учебник. Инженерные войска. Военное издательство МО СССР. Москва.1982 г.
2. Руководство и программа по подземному минному делу. Литературно-издат. отдел политуправления РВС. Москва. 1928г.
3. S.Jones. Undeground Warfare 1914-1918. Pen & Sword military. Barsley. 2010.
4. М.Виниченко. Оборона Севастополя 1854-1855. Наземно-подземное противостояние. Цейхгауз. Москва. 2007 г.
5. М.Виниченко. Оборона Порт-Артура Подземное противоборство. Экспринт. Москва. 2006 г.
6.D.V.352. Feld-Pionierdienst (F.Pi.D.). Muenhen. 1912.
7. В.Яковлевъ. О подготовкъ кръпостей къ подземной минной оборонъ по опыту Порт-Артура. С-Петербургъ. 1909г.
8. В.В.Яковлев. Записка о примъненiи минъ. Типографiя Главнаго Военно-Техническаго Управленiя. Петроградъ. 1917г.
9. Де Вобан. Книга о атакъ и оборонъ кръпостей. Въ Санктпетербургъ при Императорской академiи Наукъ. 1744.
10. H.Dv.220/4. Ausbildungsvorschrift fuer die Pioniere (A.V.Pi.). Teil 4. Sperren. Verlag Mittler und Sohn. Berlin. 1935

---***---

©Веремеев Ю.Г.
Главная страница
Военная история