Военная история

Лейб-гвардии Саперный батальон
(Очерк истории)
Часть 4. Мятеж в Польше
1831-1832 гг.

В ноябре 1830 года в Варшаве вспыхнуло антироссийское восстание. Следует напомнить, что Польша  еще в 1795 году после ряда войн была поделена между Пруссией, Россией и Австрией (третий раздел Польши). В эпоху наполеоновских войн, в надежде восстановления Польши как самостоятельного государства,  поляки  были союзниками Франции,  и после поражения Наполеона Бонапарта и его ссылки на остров Эльба,   на Венском конгрессе 1814-15 гг. страны победительницы произвели четвертый раздел Польши.

Несмотря на весьма либеральное отношение обеих русских императоров к Польше и полякам (конституция, известная автономия,   признание прав дворянства за польской шляхтой, обучение в школах на польском языке, сохранение католичества и вообще - номинальное существование Царства Польского), а может, во многом именно и благодаря ему, национально-освободительное движение в Польше к ноябрю 1830 вылилось в вооруженный мятеж сначала в Варшаве, а затем и по всей территории страны.

Части Русской Армии, находившиеся на территории Царства Польского сильно разбавленные поляками, оказались не в состоянии оказать сопротивление повстанцам, которые к тому же учли в планах восстания этот момент,  и в полках восстание началось с поголовного истребления солдат и офицеров русского происхождения и членов их семей. В городах  мятежники также в первую очередь истребляли всех русских.  Убийства происходили именно по национальному признаку и  без различия пола и возраста.
Как всегда, благородные и романтичные идеи национального освобождения  на деле превращаются  в вульгарный национализм, шовинизм и похабную национальную нетерпимость, а часто геноцид и резню,  что  мы отчетливо наблюдали во всех  бывших национальных республиках СССР в конце восьмидесятых -девяностых годах XX столетия.

Наместник русского царя в Польше Великий Князь Константин утратил контроль над ситуацией и бежал из Варшавы.
Николай I  был вынужден двинуть на подавление мятежа  русские войска из русских губерний. В состав этих войск был включен и лейб-гвардии Саперный батальон.

2 января 1831 года  вместе с лейб-гвардии Конно-Пионерным эскадроном и лейб-гвардии Гренадерским полком  батальон выступил в поход.
Командир батальона генерал-майор А.К.Шильдер к этому времени исполнял обязанности начальника инженеров гвардии,  и в силу  этого его непосредственные обязанности по командованию батальоном были возложены на полковника  князя Алексея Николаевича Вадбольского, хотя номинально Шильдер оставался командиром батальона.

Батальон выступил в поход в следующем составе: 1 генерал, 1 штаб-офицер, 18 обер-офицеров, 83 унтер-офицера (из низ 3 минера), 14 музыкантов, саперов и минеров 583, нестроевых 87. Лошадей верховых 37, упряжных 37.

Маршрут похода пролегал через Гатчину, Лугу, Псков.
2 февраля батальон переправился через Западную Двину и 8 февраля прибыл в Люблинский отвод.
Затем маршрут был изменен и батальон направился в г.Ковно, где 13 февраля соединился со 2-й гвардейской дивизией. На следующий день батальон переправился через реку Неман и вступил в пределы Царства Польского.
10 марта батальон был уже в городе Ломжа, 13 марта в городе Остроленка.

14 марта батальон оборудовал позиции   лейб-гвардии 3-ей Батарейной роты на берегу р.Нарев, прикрывавшей Остроленский мост. При этом мятежники попытались атаковать артиллеристов и захватить мост. Однако батальон принял бой в качестве пехоты и вместе с артиллеристами отразил нападение. Затем батальон усилил Остроленский мост,  построил запасной мост на сваях ниже основного моста, а в ночь на 20 марта навел плавучий мост на плотах и лодках. Работами по наводке моста руководил капитан Бухмейер А.Е.

Между тем, польские мятежники, совершив 20-ти верстный  переход вниз по течению р.Нарев,  переправили часть своих сил  через реку у д.Рожинки, создав тем самым угрозу  важному опорному пункту и узлу дорог г.Ломжа, откуда шли удобные дороги на Ковно и Белосток,  и к границе с Пруссией. Кроме того, Ломжа контролировала судоходство по рекам Нарев и Бобр. Поскольку прямая угроза городу Остроленка в данный момент отсутствовала, командир гвардейского корпуса  Великий Князь Михаил Павлович счел за благо оттянуть войска к Ломже, в которой в это момент, кроме всего прочего находились госпиталь на 2000 больных и крупный артиллерийский парк.
24 марта батальон выступает из Остроленки и 26 марта становится лагерем возле Ломжи.

Руководивший инженерными частями гвардии генерал-майор Шильдер принимает решение возвести вокруг Ломжи  укрепленные батареи, соединив их линией стрелковых окопов (ложементов). К работам приступили 28 марта 1831 года. В них кроме гвардейских и армейских саперов ежедневно принимал участие один из пехотных батальонов.

Однако, вскоре последовало приказание Великого Князя перебросить весь гвардейский корпус к местечку Нур. Оставив для продолжения работ у Ломжи роту Его Высочества (2-я саперная рота),  остальные три роты батальона 6 апреля выступили в направлении Остроленки. Здесь в распоряжение отряда генерала генерал-лейтенанта барона Остен-Сакена  была выделена 1-я Минерная рота по командованием штабс-капитана Набалова П.В., а роты Его Высочества и 2-я Минерная   10 апреля выступили в направлении местечка Нур, которого достигли за три перехода. Здесь гвардейские саперы за семь дней навели через реку Буг наплавной мост из подручных материалов на плотах и лодках .

20 апреля последовал приказ гвардии вернуться в Остроленку. Для охраны и содержания наведенного моста на месте была оставлена 2-я Минерная рота под командованием штабс-капитана Назимова М.А.(150 солдат).

От автора. Вот так всегда. В советские времена все было точно так же. Сначала полководцы выдергивают из батальона то роту, то взвод, то десяток солдат то в одно место, то в другое, то в третье, думая все время при этом, что у них под рукой целый саперный батальон.
А когда наступает критический момент, что до зарезу нужен весь саперный батальон, то оказывается, что у комбата под рукой всего пара офицеров, батальонный доктор, да три-четыре больных солдата.
И тут начинается генеральский рев: "Комбат (матерные ругательства), куда ты (матерные ругательства) людей разбазарил (матюги). Да я тебя (угрозы, из которых расстрелять на месте самая мягкая). Чтоб мне сию минуту (матюги) батальон был тут, иначе я тебя (снова угрозы). А задачу не выполнишь, я тебя под трибунал!".

26 апреля рота  была усилена эскадроном Украинского уланского полка под командой штаб-ротмистра Душенкевича (80 солдат).

Штабс-капитан Назимов, понимая угрожаемое положение роты, развел мост и укрыл плоты в небольшой бухте. Минеры и уланы стали лагерем в 10 верстах от  русской границы (ближайший пограничный пост Цеховцы).

5 мая выяснилось, что мятежники уже переправились через реку Буг возле Сероцка. От начальника штаба гвардейского корпуса был получен приказ в случае нападения мятежников на м.Нур плоты и лодки моста  сжечь,  и самостоятельно отходить в Россию. Минеры активно занялись сбором горючих материалов и   подготовкой плотов и лодок с сожжению, а командир улан стал посылать усиленные разъезды по всем дорогам вниз по течению Буга и  в местечки Остров и Брок.
Один из уланских разъездов не вернулся в лагерь. Это дало основание полагать, что разъезд захвачен мятежниками или отрезан ими и не может пробиться.
Около 14 часов в лагерь прискакал раненый гвардейский казак унтер-офицер Сазонов, который сообщил, что казачий пост у м.Нур был внезапно атакован конницей мятежников. От смерти его спасла резвость коня.

Едва ударили тревогу и рота построилась, а уланы заседлали коней, как из леса в двух верстах от лагеря показалась конница польских мятежников с двумя пушками. Назимов приказал немедленно поджечь плоты и топить лодки. Пока саперы выполняли это, противник вывел из леса и выстроил шесть эскадронов кавалерии при двух орудиях, после чего по правому берегу Буга атаковал минеров, стремясь отрезать их от леса в двух верстах от лагеря,  куда отступали гвардейцы.

Поляки на рысях выдвинули оба орудия, на лафетах которых подвезли и около 30 пеших   стрелков. Польские стрелки  открыли огонь по минерам. Назимов выдвинул вперед цепь своих стрелков (наиболее подготовленных в стрельбе минеров). Однако кавалеристы мятежников, пробравшись скрытно между домами Нура, ударили минерам во фланг и отрезали наших стрелков под командованием прапорщика Безродного Владимира Васильевича. Почти все стрелки пали в бою. Раненых минеров поляки добивали, отрубая им головы, которые затем согласно своей традиции  надевали на свои пики.  Это документально зафиксированный факт.

Стремясь окружить гвардейцев, четыре эскадрона стали их отрезать от леса, а два эскадрона с орудиями преследовали минеров с фронта. Когда обход удался, поляки атаковали роту со всех сторон. Назимов выстроил роту в каре и открыл огонь из ружей залпами, приказав сосредоточить огонь на офицерах.  Несколько раз поляки атаковали роту, но каждый раз откатывались под губительным огнем русских солдат. Польские орудия бездействовали, т.к. у них не было зарядов.
В конце концов, потеряв всех своих офицеров, польские эскадроны остались без управления и рассеялись.

Штабс-капитан Назимов повел роту на выручку уланам, которые в начале боя атаковали польских егерей, но были окружены последними и теперь истреблялись. Когда ружейный огонь минеров не заставил егерей отходить, то Назимов повел гвардейцев в штыковую атаку и опрокинул мятежников.

Моральный дух поляков оказался сломленным и они разбежались по окрестностям, лишь орудия сделали несколько выстрелов. Однако, ротный обоз и офицерские вьюки, отправленные перед боем в лес,   оказались в руках вооруженных польских крестьян.

Подошедшая к обозу рота,  сумела отбить инструментальную и сухарную фуры,  и патронный ящик. Бой закончился. Рота двинулась к Цеховцу, разломав по пути мост через небольшую речку. К 17 часам минеры вошли в Цеховец.

В этом бою рота потеряла убитыми 7 унтер-офицеров и 36 рядовых. Прапорщик Безродный раненый попал в плен. Позднее выяснилось, что рота дралась с передовым отрядом авангарда 15-ти тысячного польского  корпуса, подходившего к Нуру.

Из Цеховца  рота совершила марш в Белосток, где присоединилась 11 мая к гвардейскому отряду, защищавшему мост через Нарев у местечка Плески. Только 16 мая рота вернулась к батальону, который в это время находился возле Остроленок.

От автора. Зачем я так подробно описываю действия саперов при взятии Варны во время турецкой кампании, в кампании по подавлению польского мятежа? Да потому, что в этих эпизодах, как в капле воды отражается сама суть боевой деятельности инженерных войск.

Читатель, воспитанный на масштабных описаниях сражений и целых кампаний и приученный к кратким упоминаниям о саперах типа "…через наведенный саперами мост полки двинулись….", воспринимает деятельность саперов, как второстепенную, вспомогательную и весьма безопасную работу типа деятельности строителей, санитаров, обозников, канцелярий, музыкантов (впрочем, тоже нужной и весьма важной).
То, что боевая работа саперов выполняется на переднем крае, а нередко и впереди пехоты, и то, что сапер подвергается опасности ничуть не меньше пехотинца или кавалериста (танкиста), все это остается как-то вне поля зрения читателя.

На примере Варны мы видим, что действия саперов нередко бывают решающими для успеха боя и сражения, а на примере польского похода видно, что саперы помимо своих прямых обязанностей нередко ведут бой наравне с пехотой. Так было в XVIII-XIX веках, и точно так же дело обстоит и сегодня, в начале века XXI.

Этот бой 2-й Минерной роты по достоинству оценили и Главнокомандующий граф Дибич, и командир гвардейского корпуса Великий Князь Михаил Павлович.

Что же происходило в этот период с остальными ротами батальона? Рота Его Высочества (2-я саперная)  продолжала фортификационные работы в Ломже.
Рота Его Величества (1-я саперная) и 1-я Минерная рота в составе гвардейского корпуса 23 апреля прибыли в Остроленку, где оставались до 30 апреля 1831 года.

1 мая  авангард гвардейского корпуса под командованием генерал-адъютанта Бистрома через Вонсево и Пржетице двинулся в сторону Сироцка, т.к. стало известно, что там мятежники наводят мост через р.Буг. Вскоре было установлено, что силы мятежников в этом районе значительно превосходят наш авангард. Было решено завлечь противника на русские позиции у Снидове, где находились основные силы гвардейского корпуса. Авангард стал отходить на Вонсево, оставив в Пржетице передовой отряд под командованием генерал-майора Полешко (батальон л-г.Егерского полка, две роты Финского Стрелкового батальона, три эскадрона л-г.Казачьего полка и 2 орудия л.г. Легкой №2 роты). Отряду была придана группа  гвардейских саперов.

4 мая польские мятежники атаковали передовой отряд вчетверо превосходящими силами.
От автора. Дело не в том, что поляки вчетверо превосходили наших, а в тактическом предназначении передовых отрядов (боевого охранения, как это точнее следует назвать в данном случае). Его задача завязать бой, заставить противника развернуться в боевой порядок, выявить его силы и намерения, после чего отойти к своим главным силам.
После двухчасового боя, когда наметился обход поляками передового отряда, он стал отходить к русскому авангарду. Гвардейские саперы в составе 4 унтер-офицеров и 34 рядовых под командованием прапорщика Ковалевского П.П., прикрывая отход пехоты, под огнем 12 орудий разрушили два моста (один у м.Длугосиодло, второй у деревни Янки). Саперы вместе с ротой егерей  оставались у разрушенных мостов до темноты, не давая огнем из своих ружей полякам приступить к восстановлению мостов.

На рассвете 5 мая передовой отряд присоединился в Вонсево к авангарду. Между тем стало известно, что поляки тремя колоннами двинулись на Нур, на Пржетице и по правому берегу р.Нарев на Остроленку. Под угрозой окружения авангард в ночь на 5 мая стал отходить от Вонсева через реку Оржец на позицию у Соколово.

К 15 часам 5 мая поляки силами четырех пехотных и шести кавалерийских полков при 8 орудиях атаковали авангард русского гвардейского корпуса. Генерал Бистром незадолго до этого отвел свою пехоту за узкий гребень высот у станции Якац, оставив на прежних позициях роту лейб-гвардии Финляндского полка и 80 финских стрелков под командой полковника Моллера, а перед позициями лейб-гвардии Уланский полк.

Взводу гвардейских саперов под командованием поручика Фелькнера В.И. было приказано после отхода пехоты разрушить мост через реку Оржец, а по отходе улан мост на реке Руш.
Если мост через Оржец был разрушен без особых проблем, то из-за того, что л.г.Уланский полк отходил на рысях, преследуемый польской конницей и пехотой, то мост через Руш пришлось уничтожать под картечным огнем 16 польских орудий. Саперов спасало то, что польские артиллеристы не отличались хорошей квалификацией и если один залп картечи перелетал через головы сапер, то следующая порция картечи зарывалась в землю, не долетая до них. И все же трижды саперам пришлось откладывать свои пилы и топоры и вместе с финскими стрелками отбивать атаки поляков, стремившихся переправиться через Руш.

С темнотой финские стрелки и гвардейские саперы смогли отойти и присоединиться к своим. Этот бой наблюдал сам командир гвардейского корпуса Великий Князь Михаил Павлович.

В ночь на 6 мая главные силы русских войск заняли позиции у Снядова, а авангард на позициях у Якаца. Взводу батальона под командованием прапорщика Рашет В.А. было приказано быть в готовности зажечь деревню Якац, если поляки попытаются ее захватить.

Однако мятежники не стали атаковать русских гвардейцев, а начали обходное движение на Гачь и Менженчин в общем направлении на Тыкочин. Гвардейский корпус был вынужден отходить. Отход прикрывал отряд генерал-адъютанта Бистрома, который таким образом стал арьергардом корпуса. 8 мая  у Рудки произошел большой бой арьергарда   с войсками польского генерала Скрживецкого, который продолжался до темноты. С наступлением ночи отряд Бистрома продолжил отход. В 10 верстах от места боя протекала безымянная речка с заболоченными берегами.

Бистром приказал гвардейским саперам по окончании переправы отряда через речку уничтожить мост с тем, чтобы этим задержать поляков хотя бы до утра. Был выделен взвод саперов под командой поручика Данзаса К.К. Его прикрывал дивизион конных егерей полковника Павлищева. Успешное выполнение гвардейскими саперами  этой задачи обеспечило арьергарду ночной отдых и приведение себя в порядок.

Поляки к утру смогли организовать две переправы и утром 9 мая двинулись на    Тыкочин и Жолтки. Русским пришлось переправиться через р.Нарев у Жолтков и занять позицию,  несколько отойдя от реки. 

У переправы были оставлены две роты л.г.Финляндского полка, которые прикрывали 70 человек гвардейских саперов, чьей задачей было уничтожить четыре моста через Нарев на участке   протяжением в одну версту .

Один из этих мостов находился непосредственно у выезда из города Тыкочин в сторону русских позиций. Однако генерал Шильдер, одобрив уничтожение трех мостов, приказал на тыкочинском мосту только разобрать настил.

В 16 часов 9 мая мятежники приблизились к городу и их кавалерия через город двинулась к тыкочинскому мосту. Вскоре у моста, на котором все еще работали саперы поручика Данзаса,   завязался бой. Финляндские стрелки с боем отошли   к мосту и переправились на другой берег. Гвардейские саперы заперли за ними мостовые ворота. Здесь отличился сапер Алексей Иванов. Он последним оставался на мосту и именно он успел затворить ворота, набросить на них цепь и запереть на замок. Хотя он был ранен картечью в голову, но сумел добраться до своих. За этот подвиг он был награжден Георгиевским крестом (Знаком отличия Военного Ордена - как этот крест тогда назывался).

На третьем мосту  поляки сумели взломать ворота, но штыковой контратакой саперы отбросили их обратно на берег и продолжали работы по разборке моста.

В это время на берег прибыл генерал Шильдер с приказанием удерживать все четыре моста. Т.к. поручик Данзас к этому моменту был отправлен к генералу Бистрому для выполнения другой задачи, то командование взводом принял юнкер (фамилия в источнике неразборчива). Была организована контратака силами двух рот Финляндского полка и гвардейских сапер. Поляков удалось отбросить и оставить за собой оба берега. Несмотря на неоднократные попытки поляков в течение 6 часов захватить мосты, все они к исходу дня остались за русскими.

10 мая  мятежники не предпринимали попыток овладеть переправами и саперы окончательно разобрали три моста, сохранив тыкочинский мост.

11 мая польские части стали стремительно откатываться на Рудки и Ломжу, т.к. обозначился выход к ним во фланг и тыл основных сил Русской Армии. Гвардейский корпус своими сдерживающими действиями весной 1831 года измотал мятежников и лишил их надежды на победу.

Генерал Шильдер оказался прав, сохраняя тыкочинский мост. Теперь он был крайне важен для переправы русской кавалерии с целью преследования отходящих мятежников. На мост была послана команда в количестве 80 саперов л.г.Саперного батальона под командованием прапорщика  Рашета В.А., которые с помощью подручных средств сумели быстро восстановить настил,  и в тот же день по тыкочинскому мосту переправилась вся легкая кавалерия. На следующий день кирасиры.

Поляки отступали на Остроленку. Было необходимо их преследовать, не теряя с ними контакта с тем, чтобы не дать оправиться и перегруппироваться. В связи с тем, что переправы через водные преграды, поляки, отступая, уничтожали, потребность в саперах резко возросла. В целях быстроты марша и экономии людей лейб-гвардии Саперный батальон оставил в обозе даже солдатские ранцы, а свое Георгиевское знамя оставил на хранение в л.г.Измайловском полку.

Напомним, что рота Его Высочества в это время находилась в составе отряда генерал-лейтенанта барона Остен-Сакена , а 2-я Минерная рота только закончила свой бой у м.Нур и шла на соединение с гвардейским отрядом у м.Плески

12 мая две роты батальона (рота Его Величества и 1-я Минерная) в условиях сильной жары совершила стремительный марш в 43 версты (46 километров) и догнала легкую кавалерию, преследовавшую отходящих мятежников, у села Гач. На следующий день обе роты вместе с кавалеристами сделали переход уже в 45 верст (48 километров). Ночь с 13 на 14 мая роты вместе с кавалеристами провели у м.Плески, оказавшись на один переход впереди главных сил.

14 мая в 6 часов утра роты выступили в направлении Остроленки, где уже шло сражение. Кавалерия на рысях ушла вперед, а гвардейские саперы вышли к Остроленки только  к 15 часам. На въезде в город их встретил генерал Шильдер, который к этому моменту был тяжело ранен пулей в ногу.

Саперам удалось отдохнуть только около 30 минут на городской площади, куда несколько раз залетали польские ядра. Около 16 часов они получили задачу восстановить два моста через р.Нарев. Один из них , деревянный на свайных опорах длиной 120 сажен (260 метров) был поврежден незначительно и довольно быстро его удалось восстановить. Второй наплавной, тот самый, который был наведен гвардейскими саперами еще 20 марта, представлял собой жалкое зрелище.

От автора. Извечное саперное противоречие - сегодня уничтожаешь то, что вчера возводил, зная при этом, что завтра тебе же придется это же самое восстанавливать.

К моменту прибытия к мосту гвардейских саперов там уже трудились саперы армейского Литовского саперного батальона под командованием лейб-гвардии инженер-полковника Сорокина, ибо этот мост находился в ключевом месте и от успеха его восстановления зависел исход Остроленского сражения. Достаточно сказать, что польский генерал Бек  направил на уничтожение моста около 70 орудий. Однако, в связи с тем, что противоположный берег был обрывистый и закрывал полякам обзор места работ, прикрывая одновременно сапер от ядер, вся эта канонада оказалась практически бесполезной, а польская пехота пробиться к мосту не смогла.

По окончании работы гвардейские саперы были вновь отведены в Остроленку, в то время как по наплавному мосту через  Нарев пошла русская пехота и артиллерия, что и решило исход битвы. За это дело батальон был удостоен Высочайшего Благоволения, что в те времана автоматически прибавляло год выслуги.

Батальону была дана ночь  с 14 на 15 мая на отдых. Бивак находился у деревни Чарновец. Утром 16 мая батальон перешел в Остроленку,   затем в деревню Дымусы на правом берегу Нарева. Здесь наконец и встретились две роты батальона (рота Его Величества и 1-я Минерная) с блистательной 2-й Минерной ротой. Во главе батальона по прежнему находился полковник князь Вадбольский, т.к. генерал Шильдер уехал в Пруссию для лечения свей тяжелой раны.

20 мая гвардейский корпус ( и л.г. Саперный батальон без роты Его Высочества  в составе корпуса) выдвинулся из Ороленки в Маков, где простоял с 22 мая по 21 июня. Однако батальон  не получил отдыха, а 6 июня пошел маршем в Пултуск, где построил мост через Нарев и 17 июня вернулся в Маков.

Между тем Русская Армия начала наступление на Нижнюю Вислу и 21 июня в составе правой колонны гвардейского корпуса в авангарде батальон вслед за двумя эскадронами лейб-казаков   двинулся на Цеханов ( 22 июня), Гасцислово (23 июня), Рациониз (24 июня), Сестропие (25 июня), Плоцк (26 июня). Этот марш был для саперов самым тяжелым за все время польской кампании. Проливные дожди вызвали повышение уровня рек и паводок сносил мосты. Дороги разбитые  колесами  орудий и кавалерией размывало. Восстановление дорог и мостов легло тяжким грузом на плечи армейских и гвардейских саперов. Не было времени даже на приготовление горячей пищи и гвардейские саперы питались размокшими сухарями.

Погода улучшилась лишь к моменту подхода к Плоцку. В последний переход по пути к Плоцку из батальона снова было выделено пять взводов в отряд генерал-адъютанта графа Палена для прикрытия шести рот резервной артиллерии. Эти взвода с отрядом пошли через Бельск, Паржиень, Липно, Киколь на Осек с задачей наведения переправы через Вислу у Осека.

В авангарде гвардейского корпуса остался лишь один взвод батальона под командованием  поручика Фелькнера.

Можно сказать, что с отрядом Палена ушел весь батальон, точнее три роты батальона без одного взвода.

30 июня лейб-гвардии Саперный батальон в составе пяти взводов вышел к месту наведения переправы через Вислу в районе Осека. Сюда же прибыли 1-й, 2-й и 3-й армейские Саперные батальоны. Место наведения переправы было выбрано, исходя из условий местности. Здесь правый берег господствует над левым, что позволяет далеко наблюдать вражеское расположение и иметь большую дальность стрельбы орудий. Кроме того, Висла здесь разделена на три рукава двумя островами, на которых можно было разместить батареи, прикрывающие мост.

1 июля из Пруссии пришли баржи с готовыми мостовыми конструкциями и 2 июля 1831 началось строительство первой части моста от правого берега к первому острову. К 3  июля на островах саперами было закончено возведение батарей и на них были доставлены на баржах   орудия. Казачий полк переправился на левый берег для наблюдения за противником и контроля за дорогами. Следом был переправлено немного пехоты.

4 июля навели понтонные мосты от первого острова ко второму и от него к левому берегу. На первом острове разместили резерв пехоты и артиллерии, а на левом берегу гвардейские саперы немедленно приступили к строительству тет-де-пона (укрепленная позиция для обороны моста). Одновременно на левый берег по понтонным мостам было переправлено достаточно пехоты для обороны места работ.

Однако, работы по строительству моста шли медленно из-за того, что в Пруссии при погрузке конструкций на баржи не была соблюдена очередность и теперь на месте приходилось разбираться  какие части куда предназначены.

К утру 5 июля удалось наконец закончить строительство моста. Первый участок от правого берега к первому острову длиной 265 сажен (565 метров) частично на козловых опорах, частично на плавучих опорах из барж. Второй участок от первого до второго острова длиной 80 сажен (170 метров) был устроен в две ветви - одна на козловых опорах, вторая на понтонах. И наконец, третий участок тоже в две ветви  длиной по 110 сажен (235м.) на понтонах.

От автора. Должен сказать, как инженерный специалист, что строительство моста длиной почти в километр и в настоящее время является сложнейшей и очень трудоемкой работой. А в те времена, когда все делалось вручную, остается только удивляться скорости работ русских саперов. Меньше чем за четверо суток навести мост через широчайшую реку это подвиг. Хотя там работало четыре саперных батальона, но должен сказать, что много людей еще не значит быстрой работы. Надо уметь организовать работы, согласовать усилия многих сотен людей, обеспечить их инструментом, поставить четкие задачи иметь верный и точно составленный план наводки моста. Русские инженерные офицеры с этой задачей справились блестяще.

Утром 5 июля начала переправа войск. Сначала переправа шла успешно, но к полудню вода в реке стала быстро прибывать. Скоро она залила второй остров и стала подтоплять левый берег. Приходилось несколько раз переделывать пристани понтонных мостов. Хотя работы велись попеременно то на одном рукаве, то на другом, все же несколько раз переправу войск приходилось приостанавливать.

Саперы работали непрерывно всю ночь на 6 июля и весь день, однако вечером подъем воды стал настолько большим, что вода стала подмывать козловые опоры первого участка моста. Пришлось приостановить переправу, чтобы козловые опоры заменить плавучими на баржах и понтонах. К 10 часам утра 7 июля эти работы были закончены и переправа возобновилась.

Гвардейский корпус, в котором из гвардейских саперов оставался  всего один взвод,  26 июня вошел в Осек, несколько дней простоял под Плоцком и двинулся 30 июня в Сребрину. 1 июля перешел в Камень-Котовы, 5 июля в Киколь. Во всех этих переходах взвод гвардейских саперов шел на переход впереди корпуса и ремонтировал дороги и мосты через мелкие речки. 6 июля через Вислу были переправлены тяжести, а 7июля  вся гвардия была уже за Вислой и заняла позиции у Сержхова. Здесь к корпусу присоединились все подразделения батальона, которые были заняты строительством моста через Вислу.

13 июля одна рота батальона была выслана вперед для ремонта дорог и мостов, а 15 июля и две остальные роты батальона вместе с авангардом гвардейского корпуса двинулись вперед.

16 июля одна рота батальона обеспечивала движение колонны тяжелых грузов, а две шли в авангарде пехоты, ремонтируя дороги и мосты.

17 июля все три роты уже обеспечивали движение русской пехоты.

20 июля после ночевки в Черниеке батальон ( без   роты Его высочества, продолжавшей действовать в составе отряда генерал-лейтенанта барона Остен-Сакена ) был переподчинен начальнику инженеров армии инженер-генерал-майору Дену и направлен в село Блендово. В тот же день батальону была поставлена задача возведения укреплений у г.Лович на реке Бзур.

Русская армия готовила наступление на Варшаву и город Лович должен был играть роль тылового пункта обеспечения.  Для того, чтобы обеспечить защиту города от внезапных нападений мятежников, что поставило бы всю русскую армию в тяжелое положение, было решено  возвести значительные оборонительные сооружения.

г.Лович стоит на реке Бзур, которая разделена здесь островом на два рукава, через которые перекинуты два моста. Было решено на острове возвести редут, на исходном берегу укрытую батарею. В узловых пунктах линии обороны было решено возвести флеши, люнеты и реданы  с барбетами и амбразурами. Всего на 40 орудий. Эти фортсооружения соединялись бруствером для стрелков. Перед бруствером отрывался ров глубиной 8 футов (2.44м.) и шириной 2 сажени (4.3м.).

От автора. Собственно, ров образуется сам собой при насыпании бруствера и возведении артиллерийских сооружений. Землю ведь откуда-то надо брать. Искусство инженерных офицеров здесь состоит в том, чтобы правильно наметить места, откуда будет браться грунт и куда перемещаться. При этом надо учесть такие моменты - расстояние, на которое надо перемещать грунт, должно быть наименьшим, глубина котлована, откуда берется грунт, должна быть наименьшей, грунт надо изымать так, чтобы образовывался ров нужной глубины и ширины. А для этого инженерный офицер должен иметь отличные математические и геометрические познания, уметь рассчитывать объемы, знать допустимые углы откосов, чтобы грунт не осыпался с бруствера. Он должен уметь определять объемы работ, уметь организовывать эти работы, распределять людей по работам.

Как-то это все не вяжется с общераспространенным мнением, что русские офицеры царского времени и особенно гвардейские, были глуповатыми, туповатыми, малообразованными,   и проводили все свое время на балах, охотах и прочих развлечениях. Во всяком случае, офицерам лейб-гвардии Саперного батальона больше времени приходилось проводить в походах, нежели слоняться по петербургским мостовым.

К обороне был приспособлен и местный монастырь, каменные строения которого были использованы для оборудования узлов обороны. На одной из речек, впадающих в Бзур была построена плотина, которая обеспечила затопление местности вправо от дороги  на Бржезину..

К 3 августа батальон закончил все работы в Ловиче и двинулся в Болимов для оказания помощи 1-му Саперному батальону армии в наведении понтонного моста через реку Бзур. Своевременная наводка моста обеспечила безостановочное движение русских войск, которые к 5 августа вышли в окрестности Надаржина, что в одном переходе от Варшавы. Лейб-гвардии Саперный батальон двумя ротами составлял отряд обеспечения движения (ООД) пехоты, а одна рота ООД кавалерии.

В Надаржине 14 августа к батальону наконец присоединилась  рота Его высочества, которая с апреля  действовала отдельно от батальона, сначала на фортификационных работах в Ломже, а потом  в составе отряда генерала Остен-Сакена.   Наконец батальон был в сборе.

Своеобразной коллективной наградой батальону за все его труды и подвиги во время этого большого, длинного и трудного похода явилось зачисление в списки батальона 27 июля новорожденного сына императора - Великого Князя Николая Николаевича, что по тем временам было огромной честью. Таким образом  заслуги батальона были оценены выше многих частей гвардии, ибо полков в гвардии не так уж мало, а детей у царя не так уж и много.

Приостановимся  на время и вернемся к апрелю 1831 года, когда батальон оставил  для продолжения работ у Ломжи роту Его Высочества (2-я саперная рота) под командованием капитана Ф.Ф.Аделунга.

От автора. Вообще, всегда трудно описывать историю инженерных частей. Если пехотный, кавалерийский, танковый, артиллерийский   полки обычно действуют вместе и  действия их подразделений всегда вписываются в единую картину, то инженерные части, за исключением разве что понтонных, вечно раздергиваются общевойсковыми начальниками на куски размером в лучшем случае роты, а чаще взвода и даже по отделениям,  и каждый из этих кусков выполняет самостоятельную задачу, уходя от своего батальона надолго и далеко. Как тут описать боевые действия инженерного батальона, если большую часть времени его практически и не существовало, как единого целого. Но такова специфика инженерных частей. Если в танковом батальоне почти все это танкисты, а почти вся техника это танки, то в саперном батальоне в смысле техники и в смысле специальностей,  как у нас говорили, "каждой твари по паре".

Рота Его Высочества  занималась возведением фортсооружений в Ломже  до 7 мая. На стоявший  перед городом 5-ти тысячный отряд генерал-лейтенанта барона Остен-Сакена  двинулся 18-тысячный польский корпус генерала Галгуда и Остен-Сакен был вынужден оставить Ломжу. Рота Его Высочества, прекратив работы, присоединилась к отряду.
После отхода отряда Остен-Сакена из Ломжи гвардейские саперы  капитана Аделунга, прикрывая отход русской пехоты и артиллерии,   разрушили все пять мостов через Нарев, чем обеспечили возможность вывезти из города все тяжелые грузы, обозы, раненых и больных. А выздоравливающих раненых и больных в госпиталях оказалось столько, что только из гвардейских солдат Аделунгу удалось собрать целый батальон, который он и присоединил к своей роте в качестве пехотного прикрытия.

Мало того, разрушение гвардейскими саперами мостов через Нарев настолько задержало поляков, что отряд Остен-Сакена в полном порядке отступивший к Райгроду, получил время возвести у Райгрода укрепленную позицию, в чем рота приняла самое деятельное участие.

Было возведено несколько батарей, а фланги саперы прикрыли большим количеством волчьих ям. Это позволило  отряду Остен-Сакена выдержать 17 мая весь день атаки вчетверо превосходящего противника.

18 мая отряд начал отход через Августов, Сувалки, Мариамполь на Ковно. Гвардейские саперы   Аделунга действовали в арьергарде отряда, отходя последними и уничтожая за собой мосты. У Ковно они разобрали большой мост через Неман, чем на сутки задержали наступающий польский корпус генерала Галгуда.

Между тем, отряд Остен-Сакена 25 мая по правому берегу Немана отошел до местечка Вилки, вернулся к 31 мая к Ковно, отсюда через Жижморы отошел к Вильно.

У Вильно на Панарских высотах 7 июня завязался тяжелый бой, в котором  гвардейским саперам пришлось, отложив в сторону свой инструмент, действовать в роли стрелков.
Успех склонялся в сторону поляков, но в это время подошли части генерала Курута (лейб-гвардии Литовский и  лейб-гвардии Волынский полки с лейб-гвардии Батарейной №5 ротой). Это решило исход сражения,  и Остен-Сакен начал преследование поляков до города Ваки. Гвардейские саперы двигались в авангарде отряда, восстанвливая мосты, которые они же незадолго до этого уничтожали.

От Ваки отряд повернул на Ковно. Саперам Аделунга пришлось по пути восстанавливать довольно большой мост на реке Невежа (20 июня). На следующий день Остен-Сакен продолжил преследование отступающих мятежников через Бобты  и Любанов, где саперам пришлось   построить еще один мост. Затем преследование продолжалось в направлении на Чалкишки, Средники, замок  Галгуда, город Россиены, Колтыньяны до Нова Места. Как всегда, гвардейские саперы шли в авангарде, восстанавливая дороги, ремонтируя мосты. Справедливости ради стоит сказать, что моральный дух поляков Галгуда был уже сломлен и существенного сопротивления они не оказывали. В конце июня они перешли Прусскую границу и сложили перед немцами оружие.

Самое сильное соединение поляков корпус генерала Галгуда  больше  не существовал и  отряд генерал-лейтенанта барона Остен-Сакена  тронулся в обратный путь через Юрбург на Ковно, затем на Остроленки, Пржашниц, Осек, Рашионжек, Гостинин,  Лович и 14 августа в Надаржине рота Аделунга наконец увидела своих.

Итак, 14 августа весь батальон был в сборе и отдыхал до 24 августа.  18 августа в батальон вернулся из госпиталя в Пруссии командир батальона генерал Шильдер, который, несмотря на то, что до сих пор передвигался на костылях,   снова приступил к исполнению обязанностей командира батальона и начальника инженеров гвардии.

Впрочем, этот отдых можно назвать отдыхом весьма условно, т.к. русские войска готовились к штурму Варшавы и солдаты  батальона занимались  изготовлением туров, фашин, палисадов, штурмовых лестниц. Этим занималось до 300 солдат ежедневно. Кроме того, ежедневно  в каждую гвардейскую пехотную дивизию выделялось по 1 офицеру, 16 унтер-офицеров и 64 рядовых для обучения пехотинцев инженерным работам (отрывка ложементов, изготовление туров и фашин, насыпка валов, восстановление мостов).т.к. прошедшие бои показали, что саперов в армии и гвардии явно недостаточно и в силу этого они не поспевают   выполнять все задачи инженерного обеспечения боя. Великий Князь Михаил Павлович, вспомнив завет Великого Петра I, потребовал от гвардейской пехоты в кратчайшие сроки научиться самостоятельно выполнять простейшие работы инженерного обеспечения.

24 августа 1831 года началось выдвижение гвардии к Варшаве. В 16-30 полки снялись с позиций и начали выдвижение через Волицу. У Больших Опач гвардия развернулась в предбоевой порядок. Ночь с 24 на 25 августа гвардейская пехота, простояла у с. Опач в полной готовности к штурму. С рассветом гвардейский корпус занял свое место в предбоевом порядке позади армейского 2-го пехотного корпуса генерала барона Крейца. Вместе с двумя дивизиями гренадеров корпус составлял главный резерв армии. Однако л.г.Саперный батальон в резерве не остался.

В 5 утра 25 августа начался штурм Варшавы. Гвардейский корпус двигался в предбоевом порядке за  армейской пехотой в направлении польского укрепления Воля, представлявшего собой небольшую крепость  в виде кольцевого земляного вала с глубоким рвом, усиленным палисадом. Внутри кольца находилась цитадель в виде бастиона, обнесенного тремя рядами волчьих ям. Однако, штурмовые группы армейской и гвардейской пехоты сумели ворваться в бастион. За пехотой в бастион вошел  л.г.Саперный батальон во главе с генералом Шильдером. Остатки защитников бастиона укрылись в костеле. Шильдер был намерен поджечь костел, но выяснилось, что там поляки хранили запасы пороха, что в случае пожара привело бы к взрыву.

Саперы  стали проделывать  амбразуры для   орудий в валу укрепления в сторону Варшавы и начали  вырубать деревья, мешавшие стрельбе русской артиллерии по Варшаве. Поляки открыли сильный артиллерийский огонь по Воле, но видя безуспешность огня, послали свою пехоту отбить укрепление.  Русская пехота смогла отбить три атаки мятежников и укрепление осталось за нами.

К ночи, гвардейские саперы проделали в валу укрепления 40 амбразур для орудий, где и были установлены русские пушки.

В этот день поляки, потеряв Волю и ряд других укреплений внешней линии обороны, отошли в центральную ограду.

Утром 26 августа президент польского народного правления предложил переговоры о сдаче города и избежания кровопролития, однако вскоре главнокомандующий граф Дибич пришел к выводу, что поляки хотят просто оттянуть время для лучшей подготовки к обороне и отдал приказ в 13-30 возобновить штурм.  К этому времени поляки подтянули к деревне Чисте (предместье Варшавы) у Вольской заставы около 90 орудий.

Заменивший в это время контуженного Главнокомандующего генерал-фельдмаршала графа Дибича  граф Толь заметил ошибочность позиции польских  орудий и сумел этим воспользоваться. Русская пехота решительно атаковала  и овладела польскими окопами у главного вала. Л.г.Саперный батальон был срочно отозван из укрепления Воля и выдвинут к д.Чисте, с тем, чтобы как только будет взята Иерусалимская застава, оборудовать на ней позиции для орудий, которые могли взять под обстрел значительную часть Варшавы .

В 18  часов 250 сапер  батальона были посланы для проделывания прохода в главном валу для русской артиллерии и кавалерии. Несмотря на то, что частично занимавшие главный вал между Вольской и Иерусалимской заставами поляки открыли орудийный огонь по гвардейским саперам, последним в течение часа удалось расчистить проход.

Гвардейцами руководил уже упоминавшийся   выше капитан Бухмейер, ему помогали штабс-капитан Назимов, поручик Фелькнер, подпоручик Ковалевский и прапорщик Дубенский 2-й. В проход пошла артиллерия и кавалерия, пехота уже дралась за городским валом.

К 19 часам от поляков были очищены уже все внешние укрепления Варшавы. Непродолжительное время мятежники держались у Иерусалимской заставы, но штыковым ударом 1-й бригады 1-й Гренадерской дивизии защитники заставы были все перебиты.

В течении ночи л.г.Саперный батальон оборудовал на главном валу батарею на 100 орудий и помог артиллеристам втащить орудия на вал. С рассветом предполагалось открыть массированный огонь по городу, но во второй половине ночи все вооруженные части мятежников оставили город.

27 августа в 7 часов утра гвардия под командованием исполнявшего обязанности Главнокомандующего генерала графа Толя и командира гвардейского корпуса Великого Князя Михаила Павловича чрез Иерусалимские ворота вошла в город и заняла Прагу и все укрепления города.
Батальон принял в этом участие. Две роты Л.г.Саперного батальона заняли укрепление между Вольской и Иерусалимской заставами, а две другие стали у Бельведерского дворца. Отдыхать им не l-g-batalion-4-1.jpg (12318 bytes)пришлось. Они разбирали баррикады, засыпали и обрушивали минные галереи, которые поляки заблаговременно прорыли под Варшавскими улицами, надеясь вести оборону и внутри города.

На картине художника К.К.Пиратского: рядовой роты Его Величества (1-я Саперная) под Варшавой. Август 1831 года. Кивер в черном просмоленном чехле. На нем видна надпись " 1С.Р.", т.е 1-я саперная рота. Серая суконная измятая шинель с черным воротником окантованном красным кантом, красные гвардейские погоны, белые ремни портупеи саперного тесака и патронной сумки. На плече ружье со штыком, которое так часто было нужно в этом походе. Сзади лежит ранец с манеркой (фляга для воды) и пристегнутым ломиком.

Вот так непрезентабельно выглядели гвардейские саперы на войне, да и солдаты гвардейской пехоты тоже. Война на деле вовсе не так красива и пестра, как это мы видим в многочисленных батальных сценах того же кинофильма "Война и мир".

30 августа  все четыре роты батальона были собраны у Бельведерского дворца. Только теперь они смогли отдохнуть и привести себя в порядок.

12 сентября 1831г. л.г.Саперный батальон выступил из Варшавы в составе отряда генерал-адъютанта Ушакова  для преследования остатков мятежных польских частей, отходящих к Прусской границе. Его снова вел полковник Вадбольский, т.к. генерал Шильдер был вынужден остаться на лечение в Варшаве, откуда он вскоре был отправлен в Петербург.

Батальон шел в авангарде отряда и дошел до Луточина. Вскоре было получено сообщение, что все мятежники пересекли прусскую границу и сдались властям Пруссии. Это было 23 сентября 1831 года.

Этим и закончилось подавление польского мятежа. 24 сентября батальон начал марш на Варшаву, но затем был остановлен в г. Зегрж, для постройки моста через р.Нарев. работы продолжались до 17 октября, после чего батальон ушел на зимние квартиры в г.Бауск  Курляндской губернии, уда пришел 17 ноября.

Еще 6 октября во время работ по строительству Зегржского моста в батальон пришел благодарственный  приказ императора войскам, принимавшим участие в усмирении Польши, а спустя два месяца император в благодарность повелел вознаградить все нижних чинов гвардии армии:
*сократить на 2 года срок службы, нижним чинам. принимавшим участие в походе;
*уволить в отставку нижних чинов, прослуживших в гвардии 20 лет (в армии 23г.);
*нижним чинам, не пожелавшим уволиться в отставку,   денежный оклад увеличить в два с половиной раза, а тем, кто имеет выслугу 27 лет, при увольнении в отставку весь оклад обращать в пенсию;
*унтер-офицерам, принимавшим участие в походе, установить оклад 2/3 оклада прапорщика.

От автора. Опять несостыковка с многочисленными литературными произведениями об эпохи царствования Николая I. Это император представлен в нашей исторической и художественной литературе как тупой, злобный человек; гонитель всего светлого, разумного и прогрессивного; организатор убийств величайших поэтов всех времен и народов А.С.Пушкина и М.Ю.Лермонтова; вешатель декабристов; любитель военной муштры, шпицрутенов и вообще,  издеватель над солдатами. Якобы, его в те времена за глаза называли "Николай Палкин".

Что-то сей приказ раскрывает Николая I совсем с иной стороны. Я не припомню подобной щедрости в отношении солдат ни со стороны советской власти, ни тем более со стороны современных демократов.

Во второй половине января 1832 года был получен приказ гвардии вернуться в Петербург.  24 января лейб-гвардии саперный батальон оставил свои зимние квартиры в  Бауске и через Ригу, Дерпт, Нарву пошел в Петербург.

3 марта 1832 года император, одетый в форму лейб-гвардии Саперного батальона, лично встречал батальон в Нарвской заставы Петербурга иl-g-batalion-4-2.jpg (6057 bytes) проводил его до казарм, где во дворе состоялся благодарственный молебен. Император оказал батальону редкую честь - молился вместе с саперами. Этого тогда не был удостоен ни один из полков гвардии.

На портрете: император Николай I в мундире генерала лейб-гвардии Саперного батальона. На черном бархатном с красными кантами воротнике отчетливо видно особое шитье, присвоенное офицерам батальона. Мундир темно-зеленый с черным лацканом, окантованным красным кантом. На плечах генеральские эполеты.

Отступая несколько от хронологии, расскажем о наградах батальона за этот поход.

l-g-batalion-4-3.jpg (12947 bytes)2 июня 1833 года батальону были пожалованы Георгиевские трубы с надписью "За Варшаву 25 и 26 августа 1831 года". Такие трубы считались большой наградой. Их изготавливали из серебра и они отличались чистотой и высокой музыкальностью звука. На трубу  крепился офицерский георгиевский крест и темляк из георгиевской ленты с серебряными кистями.

Награды офицеров:

Командир батальона генерал-майор Шильдер А.К - Золотая шпага с бриллиантами, орден св. Владимира 3 степени, корона к ордену св. Анны 1 степени.

Полковник Вадбольский А.Н. - орден св. Владимира 3 степени, орден св. Станислава 1 степени.

Капитан Бухмейер А.Е. - орден св. Анны 2 степени,   корона к ордену св. Анны 2 степени.

Капитан Аделунг Ф.Ф. - золотая полусабля с надписью "За храбрость", орден св. Анны 2 степени.

Штабс-капитан  Набалов П.В. - орден св. Анны 2 степени,   корона к ордену св. Анны 2 степени.  

Штабс-капитан Назимов И.А.  -орден св. Анны 2 степени с короной, орден св.  Станислава  3 степени.

Поручик Фелькнер 1-й В.И. -золотая полусабля с надписью "За храбрость", чин штабс-капитана.

Поручик Кублицкий А.П. - золотая полусабля с надписью "За храбрость".

Поручик Бем Л.К. -орден св. Владимира 4 степени с бантом, орден св. Анны 2 степени.

Поручик Данзас К.К. - золотая полусабля с надписью "За храбрость", чин штабс-капитана.

Поручик Дубенский П.Н. -орден св. Анны 2 степени, чин шабс-капитана.

Подпоручик Столиванов (?) Н.А. - орден св. Владимира 4 степени с бантом, чин поручика.

Подпоручик Криштафович Я.Л.- орден св.Владимира 4 степени с бантом, чин поручика.

Подпоручик Сенека А.И. орден св.Владимира 4 степени с бантом, чин поручика.

Прапорщик Ковалевский П.П. -чин подпоручика,    орден св.Владимира 4 степени с бантом

Прапорщик Свирин П.В. -орден св. Анны 4 степени с надписью "" За храбость", орден св. Анны 3 степени с бантом.

Прапорщик Козлянинов П.Ф. - золотая полусабля с надписью "За храбрость", орден св. Анны 4 степени с надписью "" За храбость".

Прапорщик Дуве Е.О. -чин подпоручика,  орден св.Владимира 4 степени с бантом.

Прапорщик Рашет В.А. -орден св. Анны 4 степени с надписью " За храбость", золотая полусабля с надписью "За храбрость".

Прапорщик Дубенский 2-й А.Н. -орден св. Анны 3   степени с бантом, золотая полусабля с надписью "За храбрость".

Прапорщик Рехенберг А.А. - орден св. Анны 3   степени с бантом.

Прапорщик Фелькнер 2-й П.В. -орден св. Анны 4 степени с надписью " За храбость".

Прапорщик Волков Н.П. - орден св. Анны 3   степени с бантом.

Прапорщик Берг Н.К. - орден св. Анны 4 степени с надписью " За храбость", орден св. Анны 3   степени с бантом.

Прапорщик Дубенский 3-й Н.Н. -орден св. Анны 3   степени с бантом.

Прапорщик барон Гейсмар К.Ф. -орден св. Анны 3   степени с бантом, перевод в гвардию.

Старший лекарь коллежский советник Хотинский В.К. -орден св. Анны 3  степени, орден св. Станислава 2 степени.

Нижние чины в общей сложности получили 93 Георгиевских креста (Знак отличия Военного ордена - так тогда официально назывался этот крест), все получили польский знак Военного достоинства, медаль "За штурм Варшавы".

Приложение.

От автора. Не имея возможности, да и не ставя себе задачи проследить биографии офицеров лейб-гвардии Саперного батальона, все же для иллюстрации того,  каких людей воспитывал батальон приведу краткую историко-биографичесую справку об одном из обычных офицеров батальона, одного из многих:

Капитан Александр Иоахим ( Ефимович) Бухмейер.

Его отец - Бухмейер Иоахим Гейнрих (Ефим Иванович). Из иностранцев (австрийский подданный), сын фабриканта. Родился около 1746 г. Умер в С.-Петербурге 18 мая 1816 г. Содержатель на подряде Ропшинской бумажной фабрики, состоявшей во владении Кабинета Е. И. В. Определен на государственную службу в ведомство Е. В. Собственного Кабинета со званием управляющего Ропшинской бумажной фабрикой с пожалованием в чин титулярного советника. Высочайше пожалован в кавалеры ордена Св. Владимира 4-й степени. Мать:   Бухмейер (урожденная Ригельсон) София Елизавета (София Андреевна). Родилась в Ютландии 16 февраля 1786 г. Умерла в С.-Петербурге 23 октября 1813 г. Дочь губернского секретаря .

От автора. Любопытно, что отец капитана Бухмейера не был русским дворянином, да и дворянином вообще. Однако это не помешало ему получать российские ордена и занимать довольно высокий пост, а его сыну не помешало поступить на военную службу в лейб-гвардию, получить шесть орденов и дослужиться до генерал-лейтенанта, хотя дворянство получил лишь в 1857 году, т.е. в 55 лет. Биография подлинная ( в источнике перечислены даже номера и даты документов), но сильно не бьет с нашей историографией, где и по сей день утверждается, что ордена давали только дворянам, что офицерский чин давал право на   дворянство автоматически, что в лейб-гвардию могли поступать только представители дворянской знати.

Александр Ефимович родился в Ропше 11 декабря 1802 г., где и был крещен 3 января 1803 г. по лютеранскому обряду.
Окончил курс наук в Главном немецком училище при церкви Св. Петра (Петришуле), где обучался с 1816 г. по сентябрь 1819 г.
Записан в службу 2 октября 1811 г. в Кабинет Е. И. В., с 1813 г. переведен к Ропшинской бумажной фабрике, в 1816 г. зачислен помощником бухгалтера , 8 декабря 1817 г. произведен в губернские секретари.
17 сентября 1819 г. уволен от статской службы  для зачисления в лейб-гвардии Саперный батальон, куда был зачислен 1 января 1822 года прапорщиком.
14 сентября 1823 произведен в подпоручики,
6 декабря 1826 года произведен в поручики.
Участник Персидской кампании 1827 г., произведен 27 октября 1827 года в штабс-капитаны.
Участник русско-турецкой войны 1828-1829 гг., произведен 6 декабря 1828 года в капитаны.
Участник  Польской кампании 1831 г.
3 марта 1832 г. произведен в полковники.
1 января 1834 года назначен командиром 3-го резервного Саперного батальона.
Сведений о времени присвоения звания генерал-майора не имеется.
Генерал-лейтенант (6 декабря 1851 г.), исполняющий должность начальника инженеров южной армии (26 августа 1853 г.), кавалер орденов: Св. Георгия 4-й степени (за 25 лет службы в офицерских чинах), Св. Владимира 2-й степени, Св. Анны 2-й степени с Императорской Короной, Св. Станислава 1-й степени, Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом (1827 г.), Св. Анны 3-й степени с бантом (1827 г.), был награжден золотой полусаблей (1827 г.) и золотой шпагой с надписью "За храбрость". 13 января 1841 г. за отлично-усердную службу был Высочайше пожалован 1500 десятинами земли по чину полковника (рапортом от марта 1842 г.
В С.-Петербурге 10 декабря 1856 г. принес клятвенное обещание на подданство России.
Определением С.-Петербургского Дворянского Депутатского Собрания от 14 февраля 1857 г. с женой и сыном был причислен к роду отца и внесен в 3-ю часть дворянской родословной книги С.-Петербургской губернии.
Умер в С.-Петербурге 6 (или 8) мая 1860 г.
Жена: (С.-Петербург, 12 ноября 1833 г.) Анастасия Федоровна Ралль. Дочь отставного полковника Федора Федоровича Ралля. Родилась около 1812 г. За ней состояло родовое имение в Костромской губернии в 227 душ крепостных крестьян.
Дети:
Андрей Андреевич. Родился 22 ноября 1823 г.
Александр Андреевич. Родился 24 мая 1825 г.
Николай Андреевич. Родился 11 февраля 1828 г.
Константин Андреевич. Родился 11 февраля 1828 г.
София Андреевна. Родилась 16 сентября 1830 г.
Александра Андреевна. Родилась 16 сентября 1830 г.
Дмитрий Андреевич. Родился 2 августа 1833 г.   Генерал-майор артиллерии в отставке.   Мария Андреевна. Родилась 6 мая 1835 г.
Ольга Андреевна. Родилась в Ропше 11 мая 1837 г.
Алексей Андреевич. Родился в Ропше 29 июля 1840 г. 

Февраль 2004 г. 

Источники и литература

1. А.Н.Волькенштейнъ, К.К.Случевский. Исторiя Лейбъ-Гвардiи Сапернаго баталiона 1812-1876 съ кратким обзором участiя Лейбъ-Гвардiи Сапернаго баталiона въ русско-турецкой войне 1877-1878. Типографiя Втораго Отдъленiя Собственной Е.И.В. Канцелярiи. Санкт-Петербургъ. 1879.
2.И.Ренгартенъ. Дътельность Лейбъ-гвардiии Сапернаго баталiона въ походъ 1877-1878 гг. въ европейской Турции. Типографиiя Департамента Удълов. Санкт-Петербургъ. 1879
2.  П.И.Бирюков и др. Учебник. Инженерные войска. Военное издательство МО СССР. Москва.1982 г.
3. И.П.Балацкий, Ф.А.Фоминых. Очерк истории Калининградского высшего военно-инженерного командного ордена Ленина Краснознаменного училища им. А.А.Жданова. Военное издательство МО СССР.1969.
4.В.М.Безотносный, А.А.Васильев, А.М.Горшман, О.К..Пархаев, А.А.Смирнов. Русская армия 1812-1814.. Владос. Москва. 2000г.
5.М.М.Хренов и др. Военная одежда русской армии. Москва. Военное издательство. 1994.
6.И.Ульянов. История Российских войск. Регулярная пехота. 1801-1855. Москва. АСТ.1996.
7. И.Ульянов, О.Леонов. История Российских войск. Регулярная пехота. 1855-1918. Москва. АСТ.1998. 
8. Л.Е.Шепелев. Титулы, мундиры, ордена. Ленинград. Наука. 1991.
9. С.Охлябинин. Честь мундира. Чины, традиции, лица. Русская армия от Петра I до Николая II. Москва. Издательство "Республика". 1994.
10. А.С. Доманк. Знаки воинской доблести. Москва. Издательство ДОСААФ СССР. 1990.
11.В.М.Глинка.Русский военный костюм XVIII-начала XX века. Ленинград. Художник РСФСР.1988г.
12.В.Семенов. Русский военный мундир XIX века (комплект открыток). Москва. Изобразительное искусство. 1985г.
13.Коллекция И.Ладыгина.
14.С.Г.Волконский. Записки. Восточно-Сибирское книжное издательство. Иркутск. 1991г.
15.В.А. Маевский. Гвардейские саперы. Офицеры российской гвардии в Белой борьбе.Центрполиграф. Москва.. 2002.
16.А.Н.Кулинский. Русское холодное оружие военных, морских и гражданских чинов 1800-1917 годов. Определитель. Магик-Пресс, ЧАИ "ОЛИМП" Санкт-Петербург. 1994г.
17.Г.Ю.Мазинг. Карл Андреевич Шильдер.1785-1854. Наука. Москва. 1989г.
18.А.Стаценко и др. Справочник необходимых познаний. Вся Пермь, Алгос-Пресс. Пермь 1995г.
19.О.Е.Морозова. Российская императорская фамилия. Прометей. Москва. 1990г.
20. Малый атлас мира. Федеральная служба геодезии и картографии России. Москва. 2002г.
21.С.В.Волков. Русский офицерский корпус. Центрполиграф. Москва. 2003г.
22.Сайт www.vgd.ru

---***---

Рейтинг@Mail.ru

 

 

©Веремеев Ю.Г.
Главная страница
Военная история